Томный дух болотного зверя

Потом у них был долгий вечер. Они гуляли, рассказывали друг другу о своих вкусах, интересах, зашли в кинотеатр, посмотрели анонс фильмов на предстоящий месяц и запланировали через два дня посмотреть здесь какой-то фантастический ужастик, обещавший необычайное зрелище.

Проводив девушку и, вернувшись, домой, Виктор почувствовал, что обрел давно потерянное ощущение счастья.

Счастье длилось ровно до того момента, пока не позвонила Ира.

— Не сможешь нам помочь? — спросила она.

— Что случилось на этот раз? — насторожился Виктор.

— Я завтра работаю сутки, а Чушу нужно к ветеринару. Его здорово покусали.

— Кто? — испугался Виктор, пес ему нравился.

— Собака, естественно, не человек же. Овчарка. Ты ведь знаешь, Чуш добрый, но когда почует самца, как тогда ротвейлера, в которого ты стрелял, тоже в бой начинает рваться. Было скользко, я упала и поводок выронила.

— Ладно, можешь не объяснять, — оборвал ее Виктор. — Скажи лучше, в каком состоянии Чуш?

— У него рваная рана на шее. Нам теперь нужно утром и вечером ездить в ветеринарную лечебницу. Ему там делают промывание перекисью водорода, укол антибиотиков, мажут мазью, чтобы гной из раны вытягивало, и повязку накладывают.

— А гной-то почему? Большая рана?

— Я сначала ее не заметила. Разве под его шерстью что-нибудь разглядишь? Поэтому прошло дня три — четыре, прежде чем я ее обнаружила, — по загноению. Он сейчас, бедный, еле ноги таскает.

Виктор пораскинул мозгами.

Ире он так и не сказал, что больше с ней не будет встречаться, а она, видимо, до сих пор считала его своим парнем (подкаблучником).

Но сейчас было не тактично объяснять ей, насколько изменилась ситуация. К тому же, у нее оставались ключи от его квартиры.

— Ладно, приводи его, я сделаю все, что смогу, — произнес Виктор.

— Спасибо. Я люблю тебя! — возликовала Ира.

«Лучше бы не говорила последних слов»! — завопило сознание Виктора.

Чуш действительно был вялый и больной. Когда Ира привела его, Виктор еле снял с него упряжку, за которую цеплялся поводок; пес испытывал сильную боль. На утро, одев пса, он решил в ближайшую неделю не снимать упряжь, дабы лишний раз не мучить животное.

Прошла эта самая неделя и пес понемногу, но начал выздоравливать. Мазь ему отменили, так как рана стала чистой и начала затягиваться.

— Чуш, на тебе все заживает, как на собаке, — смеялся Виктор, отмечая, что опять Ира их бросила.

Просила позаботиться о собаке в день, когда работает, а сама и не стремилась забрать пса назад вовсе.

Тем не менее, Виктор понимал, что эти Ирины выходки больше его не огорчают. Теперь у него была Юля. Не смотря на Чушину болезнь, он все-таки выбрался с ней в кино. Там показывали «Чужой против хищника». Юля испытала настоящий восторг. Потом она долго, взахлеб, рассказывала Виктору, что с детства интересуется всем загадочным, фантастичным и, даже, может быть, страшным, от которого мороз по коже или хотя бы мурашки идут.

В данный момент, неожиданно для себя, Виктор понял, что от своих увлечений надо возбуждаться, терять голову, чтобы огонь плясал в глазах, подобно тому, как сейчас он играл в прекрасных глазах Юли. Наверное, эта девушка задала ему определенную установку, из-за которой в его собственных зрачках тоже вспыхнула подобная искра, а Юля, чего лукавить, заметила ее. Их повлекло друг к другу, и тогда они впервые поцеловались, прямо на автобусной остановке, горячо и долго. Ее губы были сочными, подобно ягодам клубники, даже дыхание имело этот запах, благодаря жвачке с клубничным вкусом.

«От Иры пахло малиной, от Юли — клубникой», — пронеслось в голове у Виктора.

Они растворились в объятиях друг друга, реальный мир закружился вокруг них автомобильными гудками, светом фонарей, и исчез, провалился в тар-тарары.

Две старушки, стоявшие на остановке в ожидании автобуса, пристально смотрели на них.

— Ишь, развратники! — негромко сказала одна. — Что за молодежь пошла? Ни стыда, ни совести! Вот в советские времена…

— Да брось ты, — одернула ее вторая, — Они любят друг друга, неужели не видишь?! А развратники и в советские времена были.

Постепенно молодая пара начала возвращаться с небес на землю.

Юля оторвала свои губы от губ Виктора и огляделась по сторонам, будто спросонья. Ее лицо выражало неимоверное удовольствие. Потом она быстро стряхнула с себя сладостное оцепенение, повеселела и чмокнула Виктора в нос.

Виктор тоже пришел в себя, но не так скоро. Он еще несколько секунд обнимал Юлю за талию, не двигаясь и не открывая глаз, смакуя чудесное мгновенье.

— Никогда бы не подумал, что тебе нравятся страшилки. Но я в любом случае благодарен этому фильму за то, что в результате него мы сейчас стоим тут, вместе, — наконец, проговорил парень.

— Нравятся, очень, — кивнула Юля. — Правда, для кого это — страшилки, а для кого — жизнь. Я сейчас, во время фильма, целую жизнь прожила вместе с героями.

— А мне нравишься ты, — как бы невзначай, к слову, прибавил Виктор. — И сейчас я живу жизнь с моей героиней, которую зовут Юля. Подождешь меня минуту?

Он нехотя отпустил талию девушки.

— Куда ты? — удивилась она.