Тони Валентайн

Дойл тоже жить не мог без кофеина. И без сигарет, хотя недавно бросил. Они были во многом похожи. До такой степени, что Валентайн знал напарника вдоль и поперек. Если у Дойла и был недостаток, то это неумение хранить секреты. Если Спарки говорил с Дойлом и сообщил нечто действительно стоящее, Дойл непременно кому-нибудь растрепал. Такой уж у него был характер.

Валентайн выудил мобильник Дойла из кармана, включил его и нашел номер Хани. Нужно поговорить с этой женщиной — просто выяснить, что ей известно.

После третьего гудка ответил сонный женский голос.

— Это Хани?

Женщина охнула.

— Послушайте, мы незнакомы. Меня зовут Тони Валентайн. Я…

— Тони?

— Да…

— Господи, это ты?

Лидди Фланаган встретила его у входной двери. Она спала, когда он позвонил. «Нет смысла вставать», — объяснила Лидди. К его приходу она успела надеть джинсы и поношенный свитер и причесаться. Лидди напоминала привидение. Кожа молочно-белая и прозрачная, через нее просвечивают голубоватые вены. Они пошли в кухню. Она налила себе кофе вместо завтрака и сунула чашку в микроволновку.

— Дойл называл меня Хани[83], — сказала Лидди, присев на диван-уголок. — Это из его любимой песни Вана Моррисона «Ниссовый мед». Когда ты позвонил на днях и произнес это слово, я несколько часов прорыдала.

— Прости.

— Да ты не виноват.

Валентайн наблюдал за тем, как она пьет кофе. От одного его запаха его мозги начинали работать в усиленном режиме. Он потянулся через стол и коснулся ее руки.

— Лидди, зачем ты соврала мне?

Вопрос вывел ее из оцепенения.

— Я не врала тебе.

— Врала, — он понизил голос до заговорщицкого шепота. — Ты сказала, что нашла блокнот Дойла под матрасом. А ведь это не так, правда?

Лидди не ответила.

— Ты нашла его в сейфе, — продолжил Валентайн, — где Дойл держал все важные документы. Например, страховку и сберегательные облигации.

— Кто рассказал тебе про сейф?

— Ради Бога, да я ведь сам помогал ему его устанавливать.

— О Господи, какая же я глупая! — Лидди провела рукой по волосам. На ее лице одно выражение сменяло другое. Победила улыбка. — И как я могла подумать, что мне удастся обвести тебя вокруг пальца.

Повисло долгое молчание. Его нарушил Валентайн:

— Ты отдала мне блокнот, надеясь, что я распутаю все это. Но стоит мне отодвинуть камень, под ним сидит еще одна змея. Дойл должен был хоть о чем-то обмолвиться.

— Я скажу тебе, что рассказал мне Дойл, — тихо ответила Лидди. — Только не впутывай в это меня и мальчиков.

Валентайн дал слово, что не станет.

— Когда Дойл вел расследование, до него дошли слухи о другой афере — в ней участвовали служащие казино. Сначала он не поверил, ведь у него было столько друзей в «Бомбее». А потом ему позвонил телефонист, который там работает. И сказал, что все именно так.

— Ты помнишь, как его звали?

— Спарки Родос. Он инвалид. Он участвовал в операции «Буря в пустыне» с несколькими работниками «Бомбея». Спарки сказал, что шайка его однополчан собралась ободрать Арчи Таннера.

— А с чего вдруг Спарки позвонил Дойлу?

— Сказал, боится, что их поймают и его упекут за решетку, а калеке там долго не протянуть.

— А что потом?

— Дойл поехал к Спарки домой. Спарки тайком записал совещание этой шайки и показал пленку Дойлу. Ребята разозлились, узнав, что Арчи Таннер потратил их пенсионные сбережения на покупку гостиниц во Флориде. Они обсуждали, как ограбить «Бомбей».

— Как?

— На автоматах.

— Так вот откуда эти записи в блокноте Дойла.

— Да.

— И что Дойл предпринял?

— Он позвонил в Отдел надзора за азартными играми и в Комиссию по контролю над казино. Они все проверили и сообщили Дойлу, что выручка от автоматов в «Бомбее» в норме. Дойл попросил перепроверить. Ответ был таким же. Тогда он связался с инспектором Дэвисом.

— Почему именно с ним?

— Дэвис проводил расследования по фартовым деньгам. Ну, знаешь, дело о ненастоящих монетах, которые всплыли по всему городу.

— То есть Дойл решил, что эти дела связаны.

— Наверное.

— Что было потом?

Лидди уставилась в чашку.

— Дойл должен был встретиться с Дэвисом в тот вечер, когда его убили.

— Еще что-нибудь он тебе говорил?

— Что зря выбрал эту профессию.

Она подошла к раковине и вымыла руки. Лидди двигалась замедленно, начав наконец осознавать, что Дойла уже не вернешь. Валентайн подошел сзади и осторожно положил руку ей на плечо.

— Еще один вопрос.

— Да…

— Фрэнк Портер в курсе?

Он заметил, что уголки ее губ поползли вниз. Фрэнк был крестным отцом Шона.

— Я не знаю, — ответила Лидди.

— Пожалуйста, не обманывай меня.

Ее плечи напряглись.

— Почему ты решил, что я тебя обманываю?

Всю жизнь Валентайн умел угадывать, когда люди ему лгали. Это был его дар — и его проклятие.

— Просто знаю.

Слезинка медленно сползла по ее щеке.

— Да. Фрэнк в курсе.

Валентайн протянул ей бумажную салфетку из корзинки на стойке. Лидди промокнула глаза. Ему хотелось сказать ей что-то теплое, чтобы успокоить.

Но ничего не приходило в голову.

Глава 19 Играют деньги

Вернувшись в мотель, Валентайн бухнулся на кровать, не раздеваясь, и вытащил свой телефон. Нашел в памяти номер Джо Кортеза из Службы иммиграции и натурализации.