Тони Валентайн

Они были уже возле «Акрополя». Сэмми в полном молчании обогнул бурлящую историю матримониальных ошибок Ника: он думал о Ноле, которая проходила здесь каждый день и каждый день, глядя на увековеченные скульптором силиконовые прелести бывших супруг Никокрополиса, снова и снова вспоминала свое унижение. Неудивительно, что ненависть ее росла как на дрожжах.

Сэмми свернул на стоянку. В казино было тихо, даже швейцар в униформе куда-то скрылся. Заглушив мотор, Сэмми спросил:

— Чем, черт побери, занят Валентайн?

— Я говорил с ним пару часов назад, — ответил Уайли. — Он пошел к себе порыться в компьютере.

— Вычислил он Фонтэйна?

— На тот момент — пока нет.

— Кто перевел его в этот люкс?

— Уж точно не я.

Сэмми барабанил пальцами по рулевому колесу.

— Сколько он с нас запросил?

— Тысячу долларов в день плюс расходы.

— Боже правый! — воскликнул Сэмми. — Ну и бандюга!

Сэмми нашел Ника на мостках. Тот перегнулся через перила и внимательно присматривался к столу, за которым играли в крэпс. На его физиономии плясали зайчики от расшитого циркониевыми стразами пышного бюста сидевшей за столом женщины. Она пыталась выбросить восьмерку и каждый раз перед броском целовала кости практически взасос.

— Порой я просыпаюсь среди ночи, — возвестил Ник, когда дама выбыла из игры, — лежу в темноте и думаю обо всех своих ужасных поступках. По крайней мере, о которых помню. Они преследуют меня, особенно те, что имеют куда более серьезные последствия, чем я себе представлял.

— Как с Нолой, — тихо произнес Сэмми.

— Богом клянусь, я ее совсем не помню, — тяжело дыша, отозвался Ник. — Или, может, я ее одетой не помню?

Но Сэмми был отнюдь не расположен к шуткам. Если Ник собрался покаяться в грехах, то он, Сэмми, вовсе не горел желанием стать его исповедником.

— Так или сяк, — продолжал Ник, — но случай с Нолой — это показательный пример. Шерри сказала, что мы с ней встречались дней десять. Полагаю, первые девять дней мы трахались, как кролики, а на десятый потянуло поговорить. Может, я и сказал, чтобы она поддула себе сиськи, — я вполне мог ляпнуть что-то подобное, а то и похуже. Но, понимаешь, по крайней мере, я был с ней честен — люблю, чтобы сиськи были большие. Это же не преступление, правда?

— Нет, насколько мне известно, — сказал Сэмми.

— И вот до чего меня довела честность, — пожаловался Ник, мельком глянув на Сэмми и снова обратив взор на игральный стол. — В лице этой телки я приобрел настоящего врага.

— Вы полагаете, Шерри сказала нам правду?

— Она не настолько умна, чтобы придумать такую историю, — отозвался Ник. — Нола и вправду затаила на меня злобу.

Поняв, что Ник не намерен сейчас устраивать разнос, Сэмми как можно осторожнее доложил ему о том, как разворачиваются события.

— Полиция собирается снять с нее обвинения. Похоже, она прошла испытание на детекторе лжи с полным успехом.

— Прекрасно! — отозвался Ник.

Он принялся расхаживать по мосткам взад и вперед. Сэмми топал за ним, и их шаги эхом отзывались в почти пустом казино. Остановившись над столами с блэкджеком, они оперлись на перила. Игра шла вялая, далеко не на всех столах.

— Одно я знаю наверняка, — заявил Сэмми.

— Только одно? — спросил Ник.

— Это просто такое выражение.

— Это-то мне понятно, — огрызнулся Ник. — Так что именно ты знаешь наверняка?

— Я знаю, что наша система безопасности работает надежно, — ответил Сэмми. — Мы реагируем на любую попытку нас облапошить, будьте спокойны, босс.

В это время там, внизу, дилер проиграл и расплачивался. Несколько игроков удвоили ставки, и двое преспокойно облегчили казино еще на тысячу двести долларов — дилер открыл неудачную карту.

— Да много-то и не требуется, — сказал Ник. — Пятьдесят штук здесь, сто штук там — и конец. Слышишь, что я тебе говорю?

Сэмми судорожно сглотнул: впервые Ник вслух признал, что его финансовое положение оставляет желать лучшего. Если «Акрополь» закроют по причине финансовой несостоятельности — то есть из-за того, что казино постоянно терпит от клиентов убытки, — они с Уайли больше нигде работы не найдут.

— Я вас не подведу, — пообещал ему Сэмми.

Ник потрепал его по плечу.

— Рад слышать, — сказал он.

Глава 11

Валентайн закончил просматривать «Воровской файл» уже ближе к десяти вечера. Глаза болели немилосердно. За окном запульсировали неоновые огни — город ожил, и Валентайн понял, что ему необходимо выйти прогуляться: мозги буквально спеклись, смотреть на экран больше не оставалось никаких сил. А с экрана на него взирал Чан Цинь, знаменитый тайваньский шулер. Заостренным ногтем левого мизинца Цинь во время первой игры помечал все высшие карты, и во второй игре уже знал цену закрытой карты дилера. Цинь — парень способный, верткий, но даже он не в состоянии превратиться в велеречивого итальянца.

Валентайн вышел из программы и закрыл компьютер. Все это превращалось в настоящий кошмар. Валентайн понимал, что Фрэнк Фонтэйн прячется где-то в его компьютере, но отыскать его он не мог. Неужто он так стар и его способности притупились, или Фонтэйн намного хитрее, чем ему поначалу представлялось?