Тони Валентайн

— Если я сниму обвинение, а вы перед ней извинитесь, Нола не станет подавать иск за незаконный арест и клевету. Так что вы, ребята, соскочите с крючка.

— А она, что, угрожала подать на нас в суд?

— Естественно! Вот у нее дело — не подкопаешься. В конце концов, мы-то арестовали ее на основании сведений, которые дали нам вы, а следовательно, Ник тоже оказался бы на скамье подсудимых.

— Вы над нами издеваетесь! — воскликнул Уайли.

— Отнюдь. Если ей удастся доказать, что это Ник вас натравил, а вы лишь выполняли его указания… — Лонго печально покачал головой. — Ребята, мне даже страшно подумать о последствиях.

Теперь уж и Сэмми подскочил. Каждый раз, когда ему приходилось сталкиваться с Лонго, тот унижал его, как мог. И всегда вытряхивал из него все, что ему требовалось — от бесплатных пропусков на боксерские поединки до номеров, в которых Лонго уединялся то с какой-нибудь юной проституткой, то со своей очередной пассией. Те, кто уверяет, будто мафия больше не правит Лас-Вегасом, никогда не сталкивались с этим дешевым уродом. А стоило бы…

И Сэмми извлек из кармана конверт с билетом на бой Эвандера Холифилда за звание чемпиона мира в тяжелом весе: на вторник, в казино «Цезарь», лучшее место — в самом центре третьего ряда. За такое место «жучки» просят пять штук, а то и больше.

Лонго достал билет и с невинным видом спросил:

— На одно лицо, и только?

Уайли в растерянности взглянул на Сэмми.

— Господи Боже мой, — пробормотал Сэмми и достал из другого кармана второй билет.

— Вот молодец, знаешь, что я большой любитель бокса! — заявил Лонго и спрятал билеты в бумажник из акульей кожи.

— Я тоже, — поддакнул Уайли. — И Сэмми. Правда, Сэмми?

Сэмми безмолвствовал. Это были его собственные билеты.

Теперь ему придется смотреть матч дома по телевизору или с кучей таких же жалких неудачников в каком-нибудь баре.

— Ради чего еще нужны друзья, — прошипел он. — Так вы нам поможете?

— Я смогу дать вам еще пару-тройку дней, — сказал Лонго.

Сэмми дернул головой:

— Пару-тройку дней?

— По закону я должен снять с нее обвинение прямо сейчас.

— Пару-тройку дней? — переспросил Сэмми.

— Это все, что я могу сделать. Попрошу судью немного поморочить Андермана. Завтра у нас воскресенье, понедельник в Неваде праздничный день. Следовательно, у вас около трех дней на то, чтобы прийти ко мне с солидными уликами, и уж во вторник я с большим удовольствием надеру Андерману задницу. Прямо с утра.

Сэмми нервно пригладил жидкие волосенки: на своем веку ему приходилось иметь дело со всякого рода бандитами, но этот защитник закона мог дать им сто очков вперед! Однако он проговорил:

— Спасибо большое, Пит, мы ценим ваше сотрудничество.

— Вы настоящий друг, — тупо подтвердил Уайли.

— Всегда рад иметь с вами дело, — Лонго сердечно пожал им руки. — Встретимся на матче.

— Жаль, что не удастся попасть на матч, — промямлил Уайли, пока Сэмми расплачивался за стоянку. — А ты-то как?

— Ну, посмотрю где-нибудь в баре или по платному каналу, — ответил Сэмми. — Люблю бокс.

— Платный канал — дерьмо, — пожаловался Уайли.

— Можешь посмотреть по кабельному. Через недельку, может, и покажут.

— Кабельные тоже дерьмо. Никогда не смотрю кабельные каналы.

Редкий случай: Уайли имеет твердое мнение хоть о чем-то. Обычно своего мнения у него не обнаруживалось, о чем бы ни шла речь, и Уайли этим даже гордился.

Когда они выехали на аллею Мэриленд, Сэмми спросил:

— А что ты, собственно, имеешь против кабельного телевидения?

— Сколько раз ты смотрел матчи по кабельному? — осведомился Уайли.

— Не считал. Ну, может, тысячу.

— Ровно тысячу?

— Или тысячу и один раз. Примерно.

— Итак, ты тысячу и один раз смотрел бои по кабельному, а скольких девушек, которые выходят на ринг с номером раунда, ты видел? Уверен — их ты сможешь пересчитать по пальцам одной руки. Эти девицы — самые шикарные телки на матчах, а по кабельному их никогда не показывают.

— Так вот почему ты терпеть не можешь кабельное телевидение?

— Именно поэтому.

Засунув руку под сиденье, Сэмми извлек фляжку с виски, открутил зубами пробку, сделал солидный глоток и облизнул губы.

— Ты снова начал пить? — удивился Уайли.

— Да. Потому что мы в заднице.

— Полагаешь, Ник нас выкинет?

— Очень даже вероятно.

Некоторое время они ехали молча, размышляя о том, что их ждет. Для Сэмми это означало переезд в какую-нибудь дешевую дыру вроде Аризоны и Флориды, где ему, чтобы покупать хорошие сигары, снова придется по мелочи жульничать в карты. Будущее Уайли представлялось менее унылым: он всегда может найти работу в каком-нибудь казино в индейской резервации или на круизном лайнере. Он, конечно, выживет, но все время будет помнить о том, что лучшие его деньки остались далеко позади.

— Нола замешана, — сказал Уайли. — И ты со мной согласился.

— И сглупил, — ответил Сэмми.

— Что значит — сглупил?

— Это значит, что я не продумал все до конца. Знай я, что она затаила на Ника злобу, никогда не пошел бы на ее арест. Понаблюдал бы за ней, посмотрел, куда она целит. История с Фонтэйном — это дымовая завеса. У нее куда более серьезная цель, а мы этого не поняли.