Тони Валентайн

— Похоже. Так вот, я хотел бы поговорить с вами о Фрэнке Фонтэйне.

— Согласна. — И пока Валентайн открывал чистую страницу, она сказала: — Теперь я понимаю, почему вы мне сразу понравились.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Мой отец тоже служил в полиции, — пояснила она.

Роксана оказалась девушкой не просто красивой — она была девушкой толковой. Оказывается, она училась на вечернем отделении университета и вскоре должна была получить степень магистра бизнес-администрирования. А днем она трудилась на двух работах — в столе регистрации и в гостиничной бухгалтерии. Современная молодая женщина с честолюбивыми устремлениями, она нравилась Валентайну все больше и больше.

Но самое главное — Роксана сразу поняла, какую опасность представляет для казино Фонтэйн. Игрок, который никогда не проигрывает, может запросто погубить заведение. Третье появление Фонтэйна пришлось как раз на ее смену, и она запомнила его довольно хорошо.

— Фрэнк Фонтэйн может быть величайшим из игроков, — говорила она, посасывая уже вторую порцию своего напитка. — Но вот чего-чего, а настоящего класса в нем нет. Отец всегда говорил: «Хочешь узнать, есть ли у парня класс — посмотри на его ботинки. У классного парня ботинки вычищены до блеска». Так вот ботинки у Фонтэйна не сверкали.

— А какого типа ботинки? — спросил Валентайн, лихорадочно записывая ее рассказ.

— Похоже на Феррагамо[22].

— На что еще вы обратили внимание?

— У него проблемы со зрением.

— Как вам удалось определить?

— Он выронил контактную линзу и подошел к стойке — попросить какие-нибудь капли, чтобы вставить ее обратно. А когда поднес руку к глазу, так чуть его себе не выколол.

И Валентайн приписал: «Дальнозоркий». Теперь ему уже хватало информации, чтобы еще раз пройтись по своей базе данных. Десять к одному, это кто-то, ему уже известный.

— А в этот момент вы видели его глаз, ну, тот, с которого слетела линза?

— Да. Линзы того же цвета, что и глаза.

Вот ведь умница!

— Что-нибудь еще?

— Боюсь, это все.

Он отложил ручку. Бармен, не дожидаясь просьбы, принес им еще по стакану. Кажется, парень становится его поклонником! Валентайн залпом выпил воду — здесь, в пустыне, его мучила постоянная жажда.

— Ну вы и пьете! — заметила Роксана, вытирая губы бумажной салфеткой.

— Это вода, — сказал он.

— Тогда простите. — Она взяла его стакан, провела по стенкам пальцем и облизнула его. — И правда, вода. А вы на такого не похожи…

— На какого?

— Люди, которые пьют воду, либо излечившиеся алкоголики, либо мормоны.

Что ж, у каждого допроса есть своя цена. Этот явно становился для него дороговатым, поэтому он ответил:

— Есть еще третья категория — вы о ней забыли. Это дети алкоголиков. Мой отец был горьким пьяницей, и я видел, до чего он довел мою мать.

— Вот, значит, почему вы не пьете.

— Совершенно верно. И давайте больше об этом не будем, — добавил он.

— Извините, я вторглась не на ту территорию.

— Все в порядке.

Он проводил Роксану к машине. Служащие оставляли свои автомобили на гигантской засыпанной щебенкой парковке позади казино, и за день машины раскалялись до адской температуры. Прежде чем взяться за ручку своего сверкающего белого «Гран-При», Роксана привычно обернула руку платком.

— Ну, — протянула она, — полагаю, нам пора прощаться. Извините, что влезла в ваши дела. Но ваш сын показался мне приятным парнем.

— Порой он действительно бывает приятным парнем.

— Тогда отчего такая неприязнь?

Он пожал плечами:

— Я всю жизнь занимался тем, что отправлял таких приятных парней за решетку.

— О, тогда понятно. Но я уверена, что когда-нибудь все наладится. У меня не может быть детей, поэтому я частенько разыгрываю из себя мамашу. Знаю — в этом нет ничего хорошего, но такая уж я. Пока.

Она неловко клюнула его в щеку и скользнула за руль. Валентайн отступил в сторону. Да, плохо, когда ты не можешь иметь детей, особенно когда их так хочешь. Знай он Роксану чуть получше, он бы рассказал ей, как они с Лоис целых два года пытались зачать их ненаглядного Джерри.

Из-за тучек выкатилось полуденное солнце, и он прикрыл глаза рукой, стараясь разглядеть номерной знак на машине Роксаны. Она казалась замечательной женщиной, но разве в наши дни можно быть хоть в ком-то уверенным? Вытащив ручку, он записал номер на ладони и поспешил вернуться в гостиницу — пока не хватил тепловой удар.

В номере уже убрались, и Валентайн прилег на огромную круглую постель и закрыл глаза. Он внезапно почувствовал страшную усталость — наверняка перелет еще давал о себе знать. Он поворочался, стараясь устроиться поудобнее и, если повезет, поспать часок-другой.