Тони Валентайн

— Половина — сейчас, вторая половина — когда вы вытащите меня из этого дела, — сказала она.

У него снова перехватило дыхание. Она предлагала ему за день работы целое состояние! Чтобы не выдать дрожью в голосе своей алчности, он посчитал про себя до пяти, а потом сказал:

— Очень хорошо, мисс Бриггс. Я беру ваше дело.

Глава 9

Опрос сотрудников «Акрополя» оказался делом куда более трудным, чем рисовалось Валентайну поначалу. Фонтэйн провел в казино три дня кряду и вступал в контакт с дюжинами работников, однако, оказалось, кроме Уайли и чернокожего гиганта Джо Смита, его так толком никто и не запомнил. «Фрэнк… Как там его? — такова была обычная реакция. — Никогда о таком парне не слышал».

И Валентайн не мог их ни в чем упрекнуть. Невада была одним из немногих штатов, жителей которых строго карали только за тот факт, что они знали о мошенничестве против казино, — это само по себе считалось уголовно наказуемым деянием, тянувшим на пятилетний срок в исправительных заведениях штата. И ничего удивительного, что служащие постарались поскорее стереть имя Фонтэйна из коллективной памяти.

К полудню Валентайн уже все закончил. Проскользнул в «Убежище Ника», где его ждало разочарование: обед там не подавали. Усевшись на высокую табуретку, он разложил на стойке бара свои записи и принялся их пересматривать, жуя соленые крендельки. Любимый бармен, даже не задавая вопросов, подал ему то, что требовалось — воду из-под крана с лимоном.

Максимум информации о Фонтэйне предоставил ему Джо Смит. Каждый раз, заходя в казино, Фонтэйн некоторое время забавлялся с Одноруким Билли и болтал с Джо о славных денечках в университете Лас-Вегаса. Тогда-то Джо и заметил, что Фонтэйн носит ботинки на толстой подошве — следовательно, он казался на пару-тройку дюймов выше своего истинного роста. А еще он был заядлым курильщиком — Джо видел, как Фонтэйн жадно затягивался, перед тем как загасить сигарету и войти в зал.

— К вам посетитель, — пробормотал бармен.

Валентайн глянул в зеркало над стойкой и увидел, что к нему направляется Роксана. Ее хорошенькое личико кривилось злобной гримасой. Он повернулся, одновременно закрыв свои записи.

— Очень рад встретить вас здесь, — сказал он. — Спасибо за номер.

— Всегда пожалуйста, — прошипела она. — Надеюсь, никакие девицы вас там не поджидали.

Валентайн побледнел, вспомнив свою дурацкую шутку.

— Этот идиот растрепал по всему казино, — добавила она.

— Я его убью!

— Придется встать в очередь!

Она резко развернулась, но Валентайн успел схватить ее за руку. Роксана попыталась вырваться, но не так, чтобы очень уж отчаянно. Что ею двигало? Действительно обида или же разочарование? Скорее, и то, и другое разом. Вскочив, он сказал:

— Роксана, дорогая, простите. Мне очень жаль. Ну, ляпнул глупость. Правда, не хотел вас обидеть.

Она позволила проводить себя к столику и угостить. Ее смена только что закончилась, и она заказала джин с тоником. Бармен подмигнул Валентайну.

— Мой сынок звонил? — спросил Валентайн.

— Три раза за утро. Я сказала, что вы не хотите с ним разговаривать, но он продолжал трезвонить.

— Да, он такой, — сказал Валентайн.

— Ну разве можно так ненавидеть собственного сына? — начала она с того же места, на котором они завершили свой прошлый разговор. — Что плохого, если он принял несколько ставок? Большинство барменов так поступают. Это часть их работы.

Валентайн не знал, что ответить. Да, таков он, Джерри. Он еще в школе всегда мог выговорить себе у директора освобождение от занятий. От его сыночка можно сбежать, но невозможно спрятаться.

— Извините, Роксана, но я не хотел бы это обсуждать, — наконец сказал он. — Мы с сыном не ладим уже очень давно. Пока была жива жена, она играла роль рефери, и отношения были более-менее сносные. Но она умерла, и стоит нам оказаться рядом, как мы готовы вцепиться друг другу в глотки.

— Вас по-прежнему злит, что он принимает ставки?

— Конечно. Он нарушает закон. И почти всю свою жизнь он только тем и занимался, что нарушал закон. А я еще дал ему деньги на бар! Он… — Валентайн предпочел не продолжать. — Я просто хочу дать ему возможность хорошенько подумать о своем поведении.

— Вот почему вы с ним не хотите разговаривать?

— Совершенно верно. С ним не хочу. Но хочу поговорить с вами.

Глаза Роксаны вспыхнули:

— Правда?

— Отель и казино наняли меня провести небольшое расследование.

— Вы полицейский?

— В отставке. Сейчас даю консультации.

При этих словах Роксана заметно расслабилась. Отпив из стакана, она сказала:

— А Уайли говорит, что ваша компания называется «Седьмое чувство». Почему?

— Это старое выражение, — пояснил он. — Когда шулер говорит о другом шулере, что тот обладает седьмым чувством, это высочайший комплимент. Значит, он не только знает, как надуть партнера по игре, но и в какой момент сделать тот или иной ход. А порой это и есть самое главное в их ремесле.

— А у вас есть это седьмое чувство?

— Я способен почуять, что человек жульничает, хотя, бывает, и не могу понять, как в точности он это делает.

— То есть у вас нюх, как у ищейки.