Тонкая грань (СИ)

Изуру понятия не имел, что ему делать. За разговором с Ханатаро он так и не придумал толком ни где ему искать Кодзухиро, ни что ему сказать, ни как попросить помочь. Мыслей не было вообще, потому что после услышанного он уже не мог воспринимать своего дворецкого как человека, к которому можно просто прийти за советом или поговорить ни о чем и обо всем на свете. Совершенно неуловимо старичок Кодзу, всегда готовый выслушать и поддержать и словом, и делом, исчез, а на смену ему пришел таинственный незнакомец с туманным прошлым, совершенно непредсказуемый и непонятный. И почему-то от одной только мысли о нем Кира чувствовал себя каким-то незначительным и жалким.

Два дня пролетели как в тумане. К счастью, треклятых собраний лейтенантов больше не было, что не могло не радовать. Зато обстановка в Сейрейтее неуловимо переменилась, наконец-то начав соответствовать действительности. Фальшивая радость победы рассеялась, уступив место настороженности и напряженности, из-за которых порой аж воздух звенел. И хотя вслух никто ничего не говорил, все ходили, то и дело переглядываясь и перешептываясь. Судя по всему, капитаны донесли известие о явлении Кодзухиро народу до всех членов Отрядов, включая даже рядовых.

Пожалуй, только в Третьем Отряде к этому отнеслись более-менее спокойно. Там людей в большей степени волновала судьба капитана Ичимару. После ухода Айзена, когда в Отряде поползли нелестные слухи о капитане, Изуру разрешил ситуацию быстро и просто, прилюдно отметелив сплетников и заявив, что так будет с каждым болтающим лишнее, пока вина капитана Ичимару не будет официально доказана железными фактами. С тех пор, как капитана не стало, собеседником лейтенант стал просто невыносимым, руководя Отрядом на редкость жестко. После прихода и предательства Амагая Сюске ситуация только усугубилась. И сейчас весь Третий Отряд негласно ратовал за возвращение своего прежнего капитана.

Когда на третий день все же состоялось внеочередное собрание лейтенантов, Изуру сразу заподозрил неладное. В последнее время эти встречи означали исключительно дурные известия, и, увы, то утро тоже не стало исключением. И уж насколько Кира готовил себя к худшему, реальность все равно превзошла все ожидания. Лейтенант Сасакибе своим обычным будничным тоном объявил, что в связи с опасностью, представляемой Кодзухиро, а также с его интересом, проявленным к делу Ичимару Гина, Совет сорока шести принял решение перенести казнь последнего, и она состоится через четыре дня в полдень.

Перед глазами поплыли разноцветные пятна, все окружавшие звуки одномоментно перестали существовать, и Кира будто оказался в темном непроглядном вакуумном коконе. Подпрыгнула под ним деревянная половица, земля буквально уходила из-под ног, и Изуру ничего не видел и не слышал. Не слышал дальнейших слов Сасакибе, не видел реакции остальных лейтенантов и едва не проморгал момент, когда собрание наконец-то закончилось.

А вечером, когда голова от царящего там урагана мыслей уже шла кругом, и Изуру всерьез подумывал, не напиться ли ему, состоялась их первая встреча лицом к лицу. Как и предполагал Кира, в этом не было какой-то особой мистики: он не получал таинственных записок с требованием явиться в такое-то время куда-то, не было даже анонимных адских бабочек. Нет. Кодзухиро сам явился, просто придя к нему домой, и выглядело это так обыденно и естественно, что Изуру в первый миг даже не придал значения позднему визитеру.

– Что, не знаешь, как найти меня, Изуру?

Голос и внешность неожиданного гостя были незнакомыми, но интонации угадывались безошибочно. И Кира смотрел на него, не отводя взгляда, и чувствовал, как его с головой неожиданно окутывает какое-то странное уютное спокойствие. Словно весь груз напряжения, который лежал на его плечах все эти дни, одномоментно исчез, и Изуру даже показалось, что он вот-вот взлетит. И произошло это столь внезапно, что парень никак не мог собраться с мыслями и ответить что-нибудь более-менее вразумительное. И, будто видя как на ладони его состояние, Кодзухиро не стал настаивать на немедленном ответе, вместо этого проходя в помещение и начав деловито заваривать чай.

– Ты… Вы… Я…

Как Кира ни готовился к разговору, как ни пытался выстроить вопросы и предложения, все мысли об этом предательски вылетели из головы, зато ощущение собственной ничтожности, словно он был муравьем или кем-то еще более незначительным, окрепло. В придачу, он понятия не имел, как вообще стоит себя вести. Как ни крути, считалось, что они знакомы уже много лет…