Тонкая натура (СИ)

«Эй, эй! Я – корова и не старая!» - подумала я, заходя внутрь и уже в полной мере оценив весь ужас того, что со мной происходит.

Место было адским: везде стояли коровы, шеренгой двигаясь вперед, а сбоку я уже видела разделанные части тела, которые резали на части люди в белых костюмах, измазанных кровью. Летали мухи, пахло настолько отвратительно, что будь у меня возможность – вырвало бы тут же. Только вот трава ни как не лезла обратно.

Шла я, как на эшафот. Хотя с чего «как»? впереди меня явно не ждала обычная гильотина, но что-то наподобие этого, точно.

Коровы мычали испуганно, не так как прежде, будто чувствовали, что впереди их ждет. Жаль я до сих пор не понимала их язык, так как мои мысли все еще состояли из человеческих слов.

Чем дальше вперед мы шли, тем страшнее становилось. В безвучной муке я впервые после своего первого раза, стала мычать. Неистово и протяжно, в такт тем, кто был рядом со мной. Их глаза, расширенные и черные, пугали не меньше, чем ожидание скорой смерти.

Когда я увидела, как отрезали голову впереди стоящей корове, тут же завопила, жаль, что все, что я могла сказать, было похоже лишь на «Му-у-у». Попутно ругая матом тех, кто собирался отделить мою душу от этого тела…

«Не долог был век меня в виде коровы» - подумала я прежде, чем на моем челе сомкнулись резаки. И это оказалось больно…

3. А стоило только привыкнуть...

Если честно, то после смерти я уже ожидала очередного перевоплощения и не прогадала. И хотя я прежде боялась очнуться собакой, то сейчас поняла, что не того стоило страшиться. Ведь быть мошкарой оказалось не менее весело, чем коровой.

Первые доли секунд (именно доли, так как время, казалось, течет иначе) я парила в воздухе по привычке, оставшейся в голове мошкары, пока не пришло понимание того, что я собственно не нахожусь на земле. Тут же мое новое тело направилось вниз, как какой-нибудь Боинг.

Шмякнувшись на асфальт, я поняла, что, собственно, явно не отношусь к виду сизокрылых, так как мое зрение было еще тем выкидоном, а лапки напоминали две параллельные прямые. Все вокруг было очень большим. Хотя нет, не так… ОЧЕНЬ большим. Меня даже страх вновь взял, а еще я стойко не понимала, как все еще могу думать, с таким-то крошечным мозгом, как у насекомых.

Ко мне подлетела какая-то муха и, пожужжав, бросила это неблагодарное дело, догадавшись, что разговаривать со мной не о чем. Уверена, что если бы у мухи была возможность, она покрутила лапкой у виска, насмехаясь над моей персоной и тем, как я пыталась подняться в воздух. И я бы ее поняла…

Странно, но именно сейчас меня охватила мысль, что все это не реально и я жива, просто мне снится какой-то дурной сон. Эта идея вдохновила меня и я, быстро взмахнув крылышками, поднялась в воздух… чтобы умереть.

Это была дорога, где ездили машины, пусть и не часто. И я как раз была на той высоте, чтобы оказаться размазанной тонким слоем на стекле какого-то автомобиля. Не очень приятное ощущение… Особенно, когда я почувствовала, как дворники делают из меня еще более тонкий слой серой субстанции. И самое противное в том, что я почему-то все это остро ощущала! Каждую эмоцию, каждое движение по своему истерзанному телу мошки…

Пока моя душа вновь не вылетела, пусть и ненадолго.

Вот тут и началась, на мой взгляд, настоящая «веселуха», как говорят у нас. Очнулась я в какой-то бурой жидкости и первая попытка задышать, провалилась с треском. Глаза щипало, а страх, так вообще поселился уже видимо со мной рядом.

Только спустя некоторое время, когда я взглянула вниз, поняла, что я нахожусь в утробе матери, а это немного прозрачная и странная жидкость вокруг – моя среда обитания, как ребенка. А все потому, что увидела пуповину, соединяющую меня и стены. Но вот дышать… по привычке я просто глотала жидкость вокруг, открыв рот и пытаясь найти воздух, отчего мне становилось все хуже и хуже… А потом меня стало сжимать, все тело выталкивалось наружу и я была не против, искренне надеясь поскорее оказаться на виду, и дышать, так как понимала, что еще немного и задохнусь…

На мое счастье, я вылезла сначала головой, а потом телом. Так, что выплюнув все лишнее, я спокойно задышала, прежде чем истошно завопить. Ведь если моя мать и была похожа на человека, то тот, кто принимал у нее роды скорее походил на орка: зеленая кожа, всего лишь три пальца и безумный оскал. Такое увидеть – сразу умереть. Это я после поняла, что моя новая мать родила меня слишком быстро, чтобы успел прибежать акушер, так что ей помогал обычный слуга.

Мой мозг работал быстро. Для начала, все казалось слишком уж настоящим: эта средневековая одежда, явно натуральная ткань, в которую меня запеленали, когда перерезали пуповину и закрутили ее как нужно, каменные стены, освещенные лишь единичными всплесками огня. Так, что у меня зародилась уже твердая уверенность в реальности происходящего.

Нет, а что? Откуда я знаю, куда люди попадают после смерти? Может это только у меня осталась память прошлого, а у других такого нет? Или же ближе к двум годам я обо всем забуду?