Тонкая натура (СИ)

В любом случае, пока я придавалась различным мыслям, меня уносили куда подальше, при этом говоря что-то на неизвестном языке. Казалось что этот зеленый парень просто рычит на меня, но его счастливое и беззубое лицо не оставляло сомнений – он радуется моему рождению. Так же, как и мать, жаль, что ее я ближайшие несколько дней не видела.

Кормили, подтирали, укладывали спать, напевая песенки, ласково трепали за щечки – красота, если бы все это не делал тот самый орк и его подопечные такого же типа внешности.

Вот мне интересно, никто из здешних детей не умер, когда увидел таких чуд перед собой в первый же день?

Внешность у них яркая, запоминающаяся: темно-зеленая кожа (обычно), бугристая с множеством шрамов и просто морщинок, когда орки двигаются, она натягивается. Уши длинные, будто ослиные и волосатые, а глаза будто кошачьи, красивые, разных цветов. Губы с чуть синеватым отливом, сами не высокие, да и вообще орками я их назвала только из-за цвета кожи, а так очень даже милые… Или я просто привыкла.

Через неделю я уже совсем приспособилась, и даже к тому, что я теперь, собственно, парень, но все равно ужасно обрадовалась, увидев вновь лицо матери, которую тут же узнала. Единственный неорк! Конечно же, я была рада ее объятиям, пусть и заметила некоторую бледность лица матери.

Собственно именно в тот момент я подумала, что она, скорее всего, умрет. Эта мысль несколько опечалила меня, но стойко засела в голове, так что я удивилась, увидев через месяц ее вновь рядом с собой, причем с яркими алыми щечками и блестящими глазами.

Девушка, которая родила меня, была не очень высокой, с черными волосами, собранными в косу и легкой улыбкой на устах. Милая и нежная, она явно была более высокого статуса, чем тот орк, что прежде ухаживал за мной. Ее одежда была ярких красок, мягче и ложилась красивыми воланами, когда она садилась на скамейку в саду, держа меня у себя на руках.

С этого дня я виделась с ней часто, и эти часы были для меня счастьем, ведь в эти минуты я видела окружающий мир, а не просто потолок своей комнаты, освещенный то полуденным солнцем, то яркими отблесками свеч.

Сад, в который она приходила, неся меня, поражал своими размерами, хотя в моем возрасте мне все казалось необыкновенным и прекрасным. Восторженность, в такие минуты нашего с ней единения в этом парке, не покидала меня, следуя попятам, поражая красотой и изяществом линий ветвей деревьев, яркостью цветов. Прежде я не видела настолько прекрасных растений, которые в один миг прорастали в землю, возносясь наверх и оплетая ножки деревянных скамеек стоящих вдоль каменной дорожки.

В этих садах Немезиды (как я прозвала мысленно свою мать), всегда в воздухе витал приятный аромат, определить который я не могла. И приятные трели невидимых моему взору птиц раздавались то тут, то там, воздвигая мое осознание прекрасного выше, чем я могла бы предположить.

Необыкновенно, но попытки орка рассказывать мне простые сказки, показывая при этом различные картинки, приносили успех. Я начала понимать здешний язык, пусть и получалось пока скверно, но общую суть разговоров вокруг я могла уловить.

В три месяца я сказала свое первое слово, шокировав всех.

Дело было так. Уже привыкнув к размеренной и счастливой жизни ребенка, я наслаждалась ожиданием обеда и последующей за ним прогулки с матерью, когда услышала разговор моего орка и еще одного, стоящего в дверях комнаты:

- Равое нак лошир! – рявкнул мой орк, вскидывая руки.

- Наи, наи, - вторил ему другой орк, но при этом, потупив взор, и его длинные уши были опущены вниз, будто он нашкодил.

- Ты даилор! – продолжал ругаться орк, схватив за ворот рубахи стоящего напротив него парня.

- Я исправлюсь, виноват. Наи, - тут же ответил ему провинившийся.

На самом деле я бы не обратила внимания на происходящее, если бы моя нянька (в лице орка, ну и пусть) так громко не ругалась, не давая мне сосчитать до десяти на местном языке. Так что я, недолго думая, произнесла чуть слышно «шаимхор», что означало «тише».

Орки замолчали, уставившись на меня, а я тут же зажала рот своими чуть пухлыми ручками.

- Тише? – повторил за мной «нянь».

- Показалось, - проговорил другой, неверяще посмотрев на меня. И я обиделась.

«С чего это я и не могу говорить?» - подумалось мне.

- Шаимхор фазар, - сказала я уже более твердо, и самое смешное, что произнесла это довольно легко, без какого-либо акцента или не правильного произношения буквы «р», которая на местном языке звучала несколько иначе и более удлинено.

На их языке я сказала «тише слуги» или же «тише орки», так как я пока не могла точно определить значения слова «фазар», но им называли именно орков. Естественно парни, немного постояв в дверях, кинулись в рассыпную, а я, звонко рассмеявшись, запоздало вспомнила, почему не хотела раскрывать свою особенность. Все-таки если на мне будут проводить местные жители опыты – не очень радостно я проживу свою новую жизнь, так и не вкусив всей прелести бытия в фэнтезийном мире.