Тонкая нить судьбы

Екатерина Буйновская и моя мама долго привыкали друг к другу. Варваре тяжело было расстаться с мыслью, что ее отец и ее мать не были героями войны, что отец позорно, по своей халатности подорвался на мине, а в жизни оказался подлецом. К Екатерине, она относилась предвзято. Варвара во всем обвиняла Катю, и в том, что отец у нее не герой войны, и что она росла без семьи, и что сама Екатерина большую половину своей жизни провела в лагерях. Ей, Варваре, совершенно не было жаль свою мать. Она к ней ничего не испытывала. Екатерина это почувствовала. По своей натуре, по своему воспитанию Катя была представителем той интеллигенции, для которой на первом плане в человеке стояла его духовность. Родители привили ей чувство собственного достоинства, добросердечность, порядочность, правдивость, чуткость. Екатерина не обиделась на свою дочь, уловив ее отчужденность. Она понимала, что иного и не могло быть. «Девочка никогда не знала родителей, привыкла жить, полагаясь только на себя.

Пусть привыкнет к мысли, что я есть, я жива и нахожусь рядом.» – решила Катя. – «А там сердце дочери потихоньку отогреется и примет ее. как мать».

Екатерина сумела довольно быстро восстановить свои документы в институт, закончила его экстерном за два года и стала преподавать в школе математику. Сначала она жила у соседки по старому дому, потерявшей во время войны мужа. Сын Колька, который к тому времени стал геологом, практически не бывал дома. Ефросинья, так звали соседку, с удовольствием приняла Екатерину. Со временем Катя получила однокомнатную квартиру от гороно.

Варвара к тому времени закончила педучилище и стала работать в детском садике. Анастасия пошла дальше. Ее привлекала геология. Она поступила в университет. Связь между лучшими подругами стала немного затухать. Сначала они встречались раз в неделю и делились своими новостями и проблемами. Потом встречи происходили с периодичностью раз в месяц, а потом и вообще при случае, по звонку одной из них.

Екатерина предпринимала попытки сблизиться с Варварой. Она часто стояла у садика, поджидая дочь. Но Варвара, по натуре веселая и общительная, увидев Катю, тут же превращалась в свернутого ежа, выпустившего иголки наружу. Не удостоив матери взгляда, дочь всегда проходила мимо с непроницаемым лицом. Катя решила обратиться за помощью к Анастасии. В один из воскресных дней, когда Настя, вернувшись накануне из экспедиции, отдыхала, лежа на диване и читая книгу, в дверь позвонили. На пороге стояла Екатерина. Анастасия не видела женщину с того памятного дня, когда они впервые познакомились. Сейчас Екатерина была совсем другим человеком. Ее физический недостаток, приобретенный после удара Угловатым, уже не портил внешность женщины. Кожа лица излучала свежесть и ухоженность, глаза сияли внутренней силой. Извинившись за непрошенный, приход, Екатерина попросила Анастасию уделить ей немного внимания. Разговор между ними был долгий и серьезный. Девушка пообещала Екатерине, что поговорит с Варварой.

– Екатерина Владиславовна, помните, в первый раз, когда рассказывали свою историю, вы упомянули имя княжны Ухтомской. – обратилась Анастасия к своей гостье – Скажите, пожалуйста, вы не помните, как звали эту княжну?

Катя внимательно посмотрела на девушку, закрыла глаза, опустив голову. Прошло несколько секунд, которые для Насти показались вечностью. Наконец гостья медленно и тихо произнесла:

– Княжну Ухтомскую звали Софья. Угловатый, часто произносил ее имя, хвастаясь, что она сама отдалась ему.

Анастасия побледнела от этих слов.

– Что, с вами, Настя!? – обратилась к ней Екатерина.

Девушка рассказала гостье историю своей жизни до детдома, которую услышала от нянечки. Екатерина подошла к Насте, взяла ее лицо в свои руки, посмотрела своими глубокими глазами в глаза девушки и убежденно произнесла:

– Не думай ничего плохого о Софье. Она великая женщина. Я знаю эту историю, наслышана о ней от Лидии, двоюродной сестры Софьи. Я вместе с ней сидела в лагере.

Анастасия в удивлении посмотрела на Катю.

– У меня есть тетя? Я думала, что я одна на свете. – с нотками радости произнесла девушка.

– Нет, к сожалению, Лида погибла в лагере, несчастный случай. Но у нее была дочь Анна. Правда, я не знаю, где она.

Екатерина сделала небольшую паузу, заметив, как глаза Насти увлажнились.

– Так, что рассказала Лида о Софье? – медленно, тихим голосом спросила девушка. Катя предложила Насте приготовить вновь чай. После того, как чай был заварен и налит в чашки, женщина стала рассказывать историю Софьи вплоть до ее преждевременной кончины. Когда она закончила, лицо Насти было мокрым от слез.