Тонкая Стена: Крушение

Сент почувствовал как мощь его магии дополняет магическая сила, отдаваемая Велимиром, и сформировал в сознании образ руки. Он попытался протянуть ее в направлении туманного образа Хельги. Однако воображаемая рука, как и раньше, наткнулась на непреодолимую преграду. Но, по крайней мере, Сент не ощутил никаких изменений в ауре Велимира.

Значит, блокаду ставил не он. Что ж, похоже, эта новость была единственным положительным результатом их совместной попытки. Сент еще раз попытался преодолеть преграду, но та хоть и гнулась под напором магов, но стояла крепко. Осознав, что все их попытки бесполезны, он разорвал заклинание. Образ руки растаял.

- Ну что? Убедился, что я тут не причем? - был первый вопрос Велимира, когда маги пришли в себя.

- Да, извини, - виновато ответил Сент, - но кто же тогда поставил такую блокаду?

- А вот об этом надо подумать… - Велимир вновь уселся в кресло. После небольшой паузы перед ним появился небольшой столик, на котором стоял кувшин и большой деревянный кубок.

- Это, чтобы лучше думать, - объяснил Сент, - В любом случае - не помешает.

Велимир покачал головой и, взяв кружку, сделал большой глоток. Вкус напитка заставил его хмыкнуть от удовольствия.

- А ты неплохо мои вкусы знаешь, - одобрительно заметил он. - По трезвому размышлению - начал он и улыбнулся. - у меня появилось предположение. Хотя оно граничит с фантастикой, но все же…

- Что за предположение? Не темни.

- Ты помнишь про Контрабандистов?

- Про кого? - Сент поперхнулся.

- Что, о Мерлине уже забыл?

- Это не забудешь. - пробормотал Сент и перед его глазами появилась врезавшаяся в память сцена из далекого прошлого…

Тогда, много лет назад, Сент был еще совсем молодым, но уже подававшим надежды Хранителем. И словно для того, чтобы проверить его на прочность, Властелины (а может, и не они) ниспослали на Лагенвельт невесть откуда взявшегося короля Мерлина. Подобно сегодняшним властелинам Фатерлянда и Русинских земель, он начал объединять земли и создавать единое мощное государство, опираясь на неслыханную мощь оружия из Грубого мира.

Почти год войско Мерлина не знало поражений на поле брани. Новый Великий Властитель на пике своего могущества контролировал весь север Лангевельта. Мало того, он подготавливал одновременную атаку по обе стороны Тонкой Стены. Одному Богу известно, какие слова он нашел для того, чтобы убедить людей Грубого Мира, но в нем рыцари Короля Артура готовились к вторжению на европейский континент.

Однако Мерлин и его соратники, упоенные успехом, допустили серьезный просчет. Они приняли бездействие Хранителей за их бессилие, открыто заговорили о том, что Хранители не способны ничего сделать. В общем повели себя так, как будто Лагенвельт уже был в их руках на вечные времена. И просчитались.

На тот момент Главным Хранителем Лагенвельта был Рамс, которого Сент очень уважал и считал одним из самых успешных Хранителей за всю историю. После обсуждения ситуации с Властелинами Вероятностей было принято шокировавшее Сента решение: уничтожить Мерлина, его армию и поголовно всех, кто тесно сотрудничал с ним. Властелины словно решили руками армии Хранителей смахнуть с игровой доски все мешавшие им фигуры.

При этом выяснилось, что Властелины довольно жестоко наказали и тех высших магов из числа сторонников Рамса, кто попытался усомниться в правильности их решения. В тот год в ряды Хранителей пришло много вчерашних студентов Академии. И именно Рамс заметил молодого студента Сента и доверил ему стать одним из руководителей основной карательной операции.

Юный Зигфрид Брауншвейгский командовал одним из передовых отрядов, прикрывающих подход основных сил карательной армии Хранителей. В походе молодые парни и познакомились. Их дружбе было уготовано продлиться долгие годы.

Внезапная высадка карательной армии Хранителей в столице Империума (а именно так на одном из варварских языков Грубого Мира называлось новоиспеченное государство Мерлина) застала Великого Властителя врасплох. Еще более неожиданной для него оказалась немыслимая жестокость, с которой начали действовать прибывшие отряды. Беспощадно, без права на оправдание или снисхождение, было вырезано все население столицы. "Гибельные шары" опустошали целые деревни. При этом армия Хранителей наносила удары по ночам.

У Сента до сих пор стояли перед глазами зверства, очевидцем которых ему довелось стать. Там, в Великом Походе, его опьяняла кровь и ощущение собственного невероятного могущества, благословленного Властелинами Случайностей. А вот с годами пришли страшные сны. Ночные кошмары которые не могла прогнать даже магия.

Как и Сенту, Зигфриду было неприятно вспоминать череду бесконечных убийств той войны. Как и всякий военный человек, он был не слишком разговорчив, но уже потом, спустя много лет, на дружеской попойке он поведал Сенту, что отец учил его убивать на войне, чтобы победить, но не убивать, чтобы убивать.