Тонкая темная линия

- Нет, сэр, но я несколько раз выходила из машины, а потом я на некоторое время вообще выключила полицейскую волну и слушала местную станцию. Я была не на службе, да и время уже было позднее.

В кабинете повисла гнетущая тишина. Анни пощипывала заусеницу и ждала. Притчет встал, его кресло заскрипело.

- А вы верите, что такой звонок вообще был, помощник шерифа?

Если бы прокурор задал этот вопрос в суде, защитник Фуркейда прервал бы его, даже не дав закончить. "Свидетель говорит о своих умозаключениях". Но сейчас они были не в зале суда. И возразить ему могла только Анни.

- Я вызова не слышала, - сказала она, - но его слышали другие.

- Остальные говорят, что слышали вызов, - поправил ее Притчет. Его голос звучал громче с каждым словом. Он оперся руками о подлокотники кресла, в котором сидела Анни, и его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от нее. - Потому что Гас Ноблие приказал им так говорить. Потому что они хотят защитить человека, прошляпившего такое дело, а потом решившего самостоятельно наказать преступника, которого он не смог перехитрить! Не было никакого вызова, - негромко закончил Притчет, выпрямляясь. Он снова сел за стол и не спускал с Анни глаз ни на секунду. - Вы арестовали Фуркейда в тот вечер и привезли его в участок?

Какое может иметь значение, кто и когда именно произвел арест? Что это меняет? Против Фуркейда выдвинуты обвинения. Притчет просто искал способы "достать" Ноблие, а Анни не желала участвовать в этой войне.

Она вспомнила слова, которые когда-то подсказал ей сам шериф:

- Я наткнулась на ситуацию, которую до конца не поняла. Я вмешалась. А потом мы поехали в участок, чтобы разобраться.

- Почему тогда Ричард Кадроу клянется, что видел постановление об аресте, которое потом пропало?

- Потому что он настырный проныра-адвокат, и его хлебом не корми, только дай повод заварить кашу... - Она посмотрела окружному прокурору в глаза. - Почему вы ему верите? Он всю жизнь вяжет из вас узлы в зале суда. Можете держать пари - Кадроу получает удовольствие, видя, как вы с Ноблие дерете друг другу глотки, а от вашей схватки страдают простые копы.

Ей стало легче, когда она увидела, что ее тактика срабатывает. Притчет поджал губы и отодвинулся от стола. Больше всего на свете ему не хотелось бы, что Ричард Кадроу выставил его дураком.

- Насколько хорошо вы знакомы с Ником Фуркейдом, Анни? - спросил он. Из его голоса ушел былой напор.

Анни вспомнила о ночи, проведенной в объятиях Ника, об их слившихся телах, и ответила:

- Не слишком хорошо.

- Он не заслуживает вашей верности. И уж точно этот детектив не заслуживает значка. Вы хороший полицейский, Анни. Я видел ваше личное дело. И вы правильно поступили тем вечером. Я полагаю, что вы поступите правильно, когда сядете на место свидетеля в зале суда.

- Да, сэр, - пробормотала она.

Прокурор взглянул на циферблат своего "Ролекса", потом повернулся к Эй-Джею.

- Меня ждут в другом месте. Эй-Джей, ты не проводишь Анни?

- Разумеется.

Анни поднялась было, собираясь последовать прямо за прокурором, но дверь за ним закрылась слишком быстро.

- Он опаздывает, - пояснил Эй-Джей, не отходя от книжных полок. - Зачем ты нам лжешь, Анни?

- Я не...

- Не оскорбляй меня, - резко прервал ее Эй-Джей. - В добавление ко всему прочему, не оскорбляй меня. Я знаю тебя, Анни. Мне все о тебе известно. Абсолютно все. Ведь тебя это пугает, верно? Вот поэтому ты меня и отталкиваешь.

- Я не думаю, что сейчас время и место для подобных разговоров, негромко откликнулась Анни.

- Ведь ты не хочешь, чтобы кто-то проник в твою душу так глубоко, верно? Потому что, если я уеду или умру, как твоя мать...

- Прекрати! - приказала Анни, разъярившись оттого, что Эй-Джей осмелился использовать самые болезненные воспоминания ее детства против нее.

- Куда легче терять того, кем не слишком дорожишь, кто не стал частью тебя самой, - не унимался Эй-Джей.

- Сейчас я хочу оказаться подальше от тебя, Эй-Джей, - резко сказала Анни. У нее возникло такое чувство, что ее давний друг вдруг набросился на нее с острой бритвой и теперь режет по живому.

- Почему ты мне не сказала, что виделась в тот вечер с Фуркейдом еще до того, как он избил Ренара?

- А какое это имеет значение?

- Ах, какое это имеет значение? Предполагается, что я твой лучший друг! В тот вечер у нас было свидание. Ты бросила меня и отправилась на встречу с Фуркейдом...

- У нас с тобой не было никакого свидания, - возразила Анни. - Мы просто ужинали. Ты мне друг, а не любовник. И я не обязана отчитываться перед тобой за каждую минуту!

- Ты не понимаешь, да? - Эй-Джей не мог в это поверить. - Речь идет о доверии...

- Чьем доверии? - ядовито поинтересовалась Анни. - Ты считаешь меня дурой? То ты объявляешь себя моим лучшим другом, и тут же недоумеваешь, почему я не сообщила тебе то, что ты мог бы потом использовать в суде. С меня довольно, Эй-Джей! Хватит вешать мне на уши эту лапшу, и уж меньше всего на свете я нуждаюсь в том, чтобы ты строил из себя моего психоаналитика! - Она направилась к дверям.

- Анни...