Тонкий лёд

— Да что эти простаки понимают в настоящей еде? — вопрошала она. — Им хватит похлебки и каши, а я художник! И пусть мой холст — кастрюля, а кисть — поварешка, но я создаю шедевры.

И это была истинная правда! Почувствовав, какой дурманящий запах идет из ее кастрюль, я сама напросилась на тарелочку аппетитного мясного рагу. Женщина самодовольно хмыкнула и накормила так, что из-за стола я еле встала. Может и не встала бы вовсе, если бы не появился Аристан и не спас меня от смерти от обжорства. И, скажу честно, из рук мамаши Бэрри такую смерть принять было даже приятно… и очень вкусно.

В общем, услышав предложение диара, изнывающая от желания творить, кухарка с радостью согласилась.

— Уж я научу детишек ценить вкусную пищу, — так сказала она, воцаряясь на приютской кухне.

Стоит заметить, что побеги сирот сократились в немалой степени благодаря мамаше Бэрри. За короткое время дети распробовали ее блюда и теперь опасались пропустить обед или ужин. К тому же кухарка, с разрешения его сиятельства, брала себе каждый раз помощников. И теперь на кухню выстроилась целая очередь. Не мечтал попасть в царство матушки Бэрри только тот, кто не любит есть, но таких в приюте не было. Снять пробу, облизать венчик от крема, или же первым съесть теплую румяную булочку с повидлом мечтал каждый.

За мои пирожные, которые я отправляла сейчас сиротам, кухарка непременно проклянет меня, но мне нравилось делать маленькие и приятные подарки детям. Потом я непременно с ней помирюсь, а пока приказчик из кондитерской лавки упаковывал мой подарок в красивую коробку, к которой прикрепил карточку с адресом, и передал посыльному.

— Ближайшие пару недель, вам лучше не появляться в приюте, — усмехнулся Арис, весело поглядывая на меня. — Раньше Бэрри не отойдет.

Я легкомысленно отмахнулась, но в душе решила с мужем согласиться. Фанатичный блеск в глазах этой женщины, стоило заговорить о конфетах или пирожных от других кондитеров, настораживал до крайности.

— Возвращаемся? — спросила я, глядя, как посыльный с моей коробкой покидает лавку.

— Да, дел на сегодня в Кольберне не осталось, — кивнул его сиятельство. — Все, что необходимо для празднования вашего дня рождения, доставят в поместье уже завтра.

— Мне кажется, вы превзошли даже нашу свадьбу, — я укоризненно покачала головой.

— Вам показалось, — не менее легкомысленно, чем я, отмахнулся супруг. — Всего лишь маленький праздник. Ничего особенно.

— Бал-маскарад, — я хмыкнула, — совсем ничего особенного.

— Совсем, — кивнул диар, взял меня за руку и повел к дверям.

— И ваш давний сюрприз, о котором инар Рабан не устает намекать…

— Пф, — сделал неопределенный жест рукой его сиятельство.

— Вы невероятно скромны, Арис, — лукаво улыбнулась я.

— Я невероятно влюблен в собственную жену, — ответил Аристан таким тоном, словно рассуждал о погоде, а я остановилась, не в силах сделать и шага. Он обернулся, с легкой иронией посмотрел на меня. — Что?

— Вы сказали…

— Что я сказал? — фальшиво удивился супруг.

— Наверное, мне показалось, — неуверенно произнесла я и сделала шаг вперед.

— Наверное, — пожал плечами диар, глядя на мое вытянувшееся лицо. После рассмеялся, подхватил меня за талию и увлек к карете.

— Или не показалось? — уточнила я, вновь замирая на подножке и оборачиваясь к мужу.

— Или не показалось, — согласился Аристан. — Может, да, а может, и нет, как знать…

Это живо напомнило мне, как мой жених застал меня на полу после знакомства с инаром Рабаном. Фыркнув, я все-таки забралась в карету и исподлобья взглянула на мужа, устраивавшегося напротив.

— Какой же вы все-таки скользкий человек, ваше сиятельство, — проворчала я.

— А вы недоверчивая наивность, — усмехнулся диар. — Или наивная недоверчивость…

— Ну, вот опять! — воскликнула я, нацеливая на супруга палец. — Или-или. Вы опять виляете. Говорите прямо, в конце концов!

— Что сказать? — живо заинтересовался его сиятельство.

— Влюблены или нет, — выпалила я и смутилась.

— А вы как думаете?

— Вы невозможны, — всплеснула я руками. — Неужели так сложно не вилять, а ответить прямо…

— Я люблю вас, — перевал меня супруг, и я порывисто обернулась.

Гулко сглотнув, я медленно выдохнула.

— Вы сказали, что… любите меня? — шепотом переспросила я. — Или мне послышалось…

— Какой же вы все-таки скользкий человек, ваше сиятельство, — передразнил меня диар. — Все виляете: послышалось, не послышалось. Вы уж решите для себя, а потом меня обличайте.

Я вспыхнула и отвернулась к окошку. Конечно, я все слышала и, наверное, даже подозревала, просто… Поверить в то, что брак, который начинался со слов: «Мое сердце не бьется чаще, когда я вижу вас», — вдруг пришел к тому, от чего мой супруг хотел уйти — к чувствам, было сложно, несмотря на все, что между нами происходило. Или же просто страшно поверить в то, что такой человек, как Аристан Альдис, может полюбить невзрачную бесприданницу. Я мечтала о любви, но никогда не верила, что смогу стать объектом чьей-то страсти.

— Так куда же завели вас ваши размышления? — голос мужа раздался неожиданно близко.