Тонкий меч

Я вытянул шею. И правда, к нам приближались двое. Маленький хильдин с тревогой огляделся. Взгляд его упал на кусты терновника, ягоды на котором уже созрели и были похожи на темно-синие шарики для игры в марблс.

— Пойдем, — сказал он и потянул меня за руку.

— Что ты задумал?

— Спрячемся.

Он забрался в терновник, и я следом. Острые, как иглы, шипы прокалывали пижаму и царапали кожу. Но пахло там здо́рово: такой пряный сладковатый аромат.

— Кто это идет? — спросил я.

Мой новый знакомый раздвинул ветки и присмотрелся.

— Это папа и Тялве, — ответил он.

Двое как раз подошли к кустам. Один покрупнее — толстопузый и жирный. Рыло все в щетине. Из пасти, будто белые блестящие крючки, торчали два клыка. Подкладка плаща переливалась золотом, а на поясе висел меч. Второй — худощавый и высокий, в длинном плаще с зеленой подкладкой.

— Этот Тялве что, твой старший брат? — прошептал я.

Он кивнул.

— Так почему… — начал было я, пытаясь одновременно избавиться от шипа, коловшего мне спину. — Почему мы от них прячемся?

— Я подумал, — ответил маленький хильдин, — если Господин Смерть узнает, что ты здесь, то может тебя убить. Вряд ли он захочет оставлять живых в своем царстве.

— А твой папа что, обязан доносить обо всем Господину Смерть? — спросил я. — Разве ты не можешь попросить его держать это в секрете?

Поросенок покачал головой.

— Папа не захочет иметь тайн от Господина Смерть, — сказал он и присел на корточки — такой розовенький и милый, словно цветок шиповника. На щеке у него красовалась свежая царапина.

— Ты говоришь, что Господин Смерть не желает иметь живых у себя в царстве, — прошептал я, следя за капельками крови, которые выступили из царапины. — Значит ли это… Ну, что и ты тоже неживой?

Он на миг задумался. Его папа и брат остановились в нескольких метрах от нас и осматривали окрестности.

— Нет. Просто я не могу умереть, — наконец ответил он.

Хирн

Мы лежали в колючих зарослях, не смея пошевелиться или сказать хоть слово. Тялве и его огромный папа остановились всего в нескольких метрах от нас. Старший брат долго осматривался и наконец пробормотал:

— Он часто приходит сюда.

Папа захрюкал в ответ. Голос у него был низкий, словно раскаты грома.

— Я велел ему не уходить далеко от дома, — продолжал Тялве, — но он, как всегда, не послушался. Ну почему нам вечно приходится разыскивать его? Разве у нас нет дел поважнее?

Папа снова захрюкал.

— Я сегодня колол дрова, убирался в саду, стирал и готовил еду, — продолжал Тялве. — А он чем занимался? Играл и бил баклуши. И вот теперь из-за него обед задерживается. А ведь мне еще надо успеть собрать орехи.

— Обойдемся один день без орехов.

— Конечно, но все-таки… не пора ли Трине больше помогать по дому? Поговорил бы ты с мамой об этом. Разве можно бездельничать просто потому, что ты маленький?

Папа упер копыта в бока, огляделся и гаркнул:

— Трине! Обедать пора! Где ты?

Он подождал немного и, не получив ответа, кивнул в сторону песчаных дюн.

— Пойдем, может, он на берегу.

Они зашагали прочь по густой зеленой траве и скоро скрылись из глаз.

Я покосился на маленького хильдина, прятавшегося со мной в кустах. Он встряхнул мокрой мордой. Я не мог понять, рассердился он или огорчился — или и то и другое вместе. Но я догадывался: не так-то приятно услышать то, что говорили о нем папа и Тялве.

— Трине, — повторил я. — Это тебя так зовут?

Он кивнул.

— А меня Саша, — сказал я и протянул ему руку.

Он протянул в ответ копытце и словно немножко повеселел. Трудно объяснить, но мне вовсе не казалось странным, что я пожимаю не руку, а крепкое волосатое копытце. Я считал, что это вполне нормально.

Трине посмотрел туда, где скрылись Тялве и его папа, а потом, прищурившись, оглянулся в сторону поселка. Глаза его походили на два небесно-синих камешка, а брови были светлые, почти белые.

— Ты правда хочешь отыскать Господина Смерть? — спросил он. — Хоть и знаешь, что он может убить тебя?

Я надолго задумался, прежде чем ответить. Как все это будет, если я умру? Я никогда больше не увижу папу, Нинни и моих плюшевых мишек. Никогда не прокачусь у папы на плечах до песчаной косы и не увижу, как наши мокрые плавки оставляют цепочку капель-следов на дороге. Никогда больше не открою калитку в наш сад, не посижу в траве под кленами в тенистой прохладе и не буду смотреть, как ветер колышет листья, словно пускает в пляс тысячу зеленых юбочек.

Все это я могу потерять, если отправлюсь на поиски Господина Смерть.

А если я не стану его искать, если вернусь домой, то сохраню все это и потеряю лишь одно. Я думал, что уже смирился с этой потерей, но на поверку вышло иначе: я оказался не готов к ней.

— Да, хочу, — ответил я. — Хочу найти Господина Смерть.

Трине кивнул. Он прикусил губу, а потом сказал:

— Тогда я тебе помогу.

— Правда?

— Конечно. Кто-то же должен показать тебе дорогу.