Тонкости эльфийской социологии

– Андрей, – голос прозвучало устало. Я на самом деле устал от этого разговора, да и время было уже позднее. К тому же, оказавшись с Андреем в одной постели, я почти сразу почувствовал, как начинает клонить в сон. Словно у меня на этого парня какой-то странный рефлекс выработался. Но забивать себе голову еще и этим я не стал. Продолжил: – Я в принципе не ищу подобного рода развлечений. И деле даже не в интеллекте потенциальной постельной грелки, а в том, что все, что надо, я в постели умею и делаю, но никакого морального удовлетворения мне это не приносит. Так, галочка о том, что и этот опыт приобретен и пройден, можно двигаться дальше. И, пожалуйста, не надо мерить меня по себе. Я уже понял, что в вашем мире все слегка сдвинуты на сексе. Вон, у вас даже шутки все вокруг общей койки вертятся.

– Знаешь, – помолчав, сказал психолог, – А ведь все, что ты мне сейчас сказал, еще больше убедило меня в том, что вы как-то не так этим делом занимаетесь. И вам тут уже не психолог, а я, не знаю, сексопатолог нужен.

– Секс… кто? Постой, – от удивления я даже приподнялся, чтобы лучше видеть лицо Андрея, – В вашем мире и такой лекарь есть?

– А ты думал! – хмыкнул он, – Между прочим, половина всех бед от подавленного сексуального влечения. Люди, порой, такие глупости делают, когда хотят, но так, как хочется, у них по каким-то своим причинам не получается.

– С ума сойти можно, – я был все еще растерян. Не ожидал от их Земли такого.

– Ир, – позвал психолог, я отвлекся от собственных мыслей и встретился с ним взглядом, – Я дам тебе свой переводчик, и попрошу Киру быть с тобой поласковей. Мне теперь самому интересно, что ты скажешь, когда будешь заниматься этим, опираясь на мой опыт.

– Уверен, что ничего в твоем опыте такого особенного нет. Так что не обольщайся, что после одного раз с этой твоей Кирой, я стану таким же озабоченным, как ты.

– Даже в мыслях не было, – расплывшись в довольной улыбке, заверил меня Андрей и снова опустился на подушку. – Будем спать, Ир?

Меня так и подмывало из-за одной только вредности отказаться, встать и уйти. Но в довершении ко всему, он сполз вниз, придвинулся ко мне и, уткнувшись лицом куда-то в область солнечного сплетения, втянул носом, как те щенки, что мы с ним презентовали старшему Виттебранду.

– Ты пахнешь лучше, чем они, Ир, – пробормотал этот просто невыносимый парень. Почему невыносимый? Да, потому что пока я придумывал, что ему на это ответить, как отреагировать, он добавил, – Надо будет, когда Ника вернется, и её понюхать. Похоже, у мерцающих это что-то природное, как узоры на спине.

Не будь между нами вчерашнего разговора, я мог бы разозлиться. Я злился и сейчас, но показать это Андрею уже не мог. И мне в какой-то момент показалось, что он специально все это сказал, чтобы меня спровоцировать. Хотел убедиться в том, что наша вчерашняя договоренность о дружбе все еще в силе? Зачем? Не доверяет? Думает, я лгал ему вчера? От этого бешенство, что бурлило в груди, почти вырвалось наружу. Я стиснул в кулаке наволочку, но нашел в себе силы сдержаться.

– Ты так напряжен, родной, – прекрасно чувствуя, в каком я состоянии, промурлыкал неугомонный психолог не поднимая голову от моей груди, но я знал, что этот гад улыбается. – А расскажи-ка мне, друг, какие мерцания у тебя являются базовыми?

– Отодвинься, – вот и все, что я смог выдавить из себя.

– М-м-м-м… – протянуло это чудовище человеческой наружности, – Зачем? Заметь, я тебя даже не касаюсь.

– Ты меня нервируешь. Что, жить надоело?

– А нервишки, Ир, надо лечить, – заметил Андрей и с самодовольной улыбкой на лице отодвинулся на свою половину кровати. А из меня словно выпустили весь воздух. Неожиданно накатилась такая усталость, что злость исчезла, смытая ей, как след на морском песке во время прибоя. Но самое обидное, что и это изменение в моем настроении Андрей почувствовал.

– Ир? – позвал меня психолог и попытался дотянуться рукой. Не пришлось отбить его ладонь. Он тут же прижал её к груди. Но смотреть на меня с легким волнением в глазах не перестал.

– Два темных эльфа, один орк и три светлых. Это шесть. Седьмое – полуэльф. Восьмое – дракон. Это базовые.

– А как же ифрит? – тихо спросил он.

– Не каждое полное мерцание становится базовым. Только первичные восемь. В них я могу мерцнуть в любом состоянии. Они легче остальных мне даются. И куда более стабильны впоследствии.

– Дракон, Ир?