Читаем Тонкости перевода. Как язык влияет на нашу жизнь и преобразует мир полностью

Мунро рассказывал нам: «Поскольку спасателями были в основном военные, большая часть конкретных случаев засекречена. Но в открытых публикациях они заверяли нас, что “Миссия” спасала жизни ежедневно»[14]. Программа действовала около ста дней, так что и спасено было не менее ста человек.

Трудности перевода креольских языков

Креольским языком называется естественная «помесь» двух языков. Такой язык считается сформировавшимся, если есть дети, которые говорят на нем как на родном. Чтобы лучше понять, как формируются креольские языки, давайте сравним их с другими языками. По данным профессора лингвистики из Массачусетского технологического института (МТИ) Мишеля Деграффа, в гаитянском креольском 90 % слов имеют французское происхождение, тогда как в английском – германском – языке лишь 35 % слов происходят от германских предков[15]. Миллионы носителей 80 креольских языков всего мира борются за право причислить свои языки к «настоящим». Их дискриминация часто сокращает ресурсы для развития этих языков, для их носителей и для переводчиков.

«Не нравится – уезжай»

«Это Америка. Говорите по-английски», – требуют те, по чьему мнению иммигранты не должны получать услуги переводчиков. «Пусть выучат английский, как это сделали мои предки!» – повторяют как мантру многие американские граждане, которые не видели, как мучились их прибывшие в Америку предки, налаживая контакты с окружающими. Однако Америка – не единственная многоязычная страна. Из ста девяноста трех официально признанных стран мира лишь политически изолированная Северная Корея считается моноязычной[16].

Америка издавна служит центром притяжения для иммигрантов, а с иммигрантами в страну приходят их языки. Согласно данным американского Бюро переписи населения, 18 % американских граждан дома говорят не на английском, причем большая часть этих людей родились за пределами США[17]. Однако на американской земле говорят не только на иностранных языках. До прибытия европейцев на Американских континентах говорили примерно на тысяче языков. Около 250 из них были в ходу на нынешней территории Соединенных Штатов. Вопреки расхожему мнению эти языки не были взаимопонятными: они подразделялись на несколько ветвей, или семей[18].

Сегодня лишь 8 языков коренного населения США имеют относительно широкое распространение. У навахо, атабаскского языка, на котором говорят в штатах Аризона, Нью-Мексико и Юта, около 170 тысяч носителей. У алгских языков кри и оджибве в общей сложности около 100 тысяч носителей. У чероки, ирокезского языка, на котором говорят в Оклахоме и Северной Каролине, осталось всего около 20 тысяч носителей. У чоктавского языка из мускогской семьи, на котором говорят в Оклахоме, Миссисипи и Луизиане, около 10 тысяч носителей[19].

И для тех, кто родился за границей, и для тех, кто говорит на языках, бывших в ходу в Америке до возникновения Соединенных Штатов, язык – ключ, открывающий дверь к основным правам человека. Федеральное правительство с 1965 г. защищает право человека общаться на родном языке. Именно тогда был принят Раздел VI Закона о гражданских правах[20]. В нем запрещается дискриминация людей по национальным признакам, включая родной язык. Согласно этому закону, любая организация, получающая финансирование (даже гранты) от федерального правительства, которая откажет кому-либо в обслуживании из-за того, что человек не говорит по-английски, нарушает федеральное законодательство. Того же требуют и сотни законов штатов, особенно в сфере здравоохранения. Иными словами, отказ в предоставлении переведенных документов и услуг переводчиков во многих случаях противозаконен.

В Соединенных Штатах нет официального языка – так было задумано. Хотя некоторые отцы-основатели и ратовали за введение такого языка, другие этому яростно сопротивлялись[21]. В целом основатели государства стремились обеспечить населению толерантное отношение к лингвистическому, культурному и религиозному разнообразию. Введение же официального языка ограничило бы эту толерантность. Каким образом? Языковые барьеры не должны мешать людям в реализации их базовых прав. Однако в наше время эти права ежедневно нарушаются по всей Америке[22].

Перейти на страницу:

Похожие книги

История Византийской империи. От основания Константинополя до крушения государства
История Византийской империи. От основания Константинополя до крушения государства

Величие Византии заключалось в «тройном слиянии» – римского тела, греческого ума и мистического восточного духа (Р. Байрон). Византийцы были в высшей степени религиозным обществом, в котором практически отсутствовала неграмотность и в котором многие императоры славились ученостью; обществом, которое сохранило большую часть наследия греческой и римской Античности в те темные века, когда свет учения на Западе почти угас; и, наконец, обществом, которое создало такой феномен, как византийское искусство. Известный британский историк Джон Джулиус Норвич представляет подробнейший обзор истории Византийской империи начиная с ее первых дней вплоть до трагической гибели.«Византийская империя просуществовала 1123 года и 18 дней – с основания Константином Великим в понедельник 11 мая 330 года и до завоевания османским султаном Мехмедом II во вторник 29 мая 1453 года. Первая часть книги описывает историю империи от ее основания до образования западной соперницы – Священной Римской империи, включая коронацию Карла Великого в Риме на Рождество 800 года. Во второй части рассказывается об успехах Византии на протяжении правления ослепительной Македонской династии до апогея ее мощи под властью Василия II Болгаробойцы, однако заканчивается эта часть на дурном предзнаменовании – первом из трех великих поражений в византийской истории, которое империя потерпела от турок-сельджуков в битве при Манцикерте в 1071 году. Третья, и последняя, часть описывает то, каким судьбоносным оказалось это поражение. История последних двух веков существования Византии, оказавшейся в тени на фоне расцвета династии Османской империи в Малой Азии, наполнена пессимизмом, и лишь последняя глава, при всем ее трагизме, вновь поднимает дух – как неизбежно должны заканчиваться все рассказы о героизме». (Джон Джулиус Норвич)

Джон Джулиус Норвич

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии
Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии

Кенозис, самоуничижение Христа через вочеловечение и добровольное приятие страданий – одна из ключевых концепций христианства. Дирк Уффельманн рассматривает как православные воплощения нормативной модели положительного отречения от себя, так и секулярные подражания им в русской культуре. Автор исследует различные источники – от литургии до повседневной практики – и показывает, что модель самоуничижения стала важной для самых разных областей русской церковной жизни, культуры и литературы. В первом из трех томов анализируется риторика кенотической христологии – парадокс призыва к подражанию Христу в его самоотречении, а также метафорические и метонимические репрезентации самоуничижения Христа.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дирк Уффельманн

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Исповедь литературоведа. Как понимать книги от Достоевского до Кинга
Исповедь литературоведа. Как понимать книги от Достоевского до Кинга

В этой книге нет больших литературоведческих анализов. Да и какой в них смысл после трудов Бахтина, Лотмана, Дунаева и Набокова? Перед вами история о том, как литература переплетается с жизнью обычного человека и как в ней можно найти ответы на все важные вопросы – стоит лишь подобрать правильный момент для чтения, увидеть и услышать подсказки, которые спрятали писатели в страницах своих трудов.Автор этой книги, филолог, журналист и блогер Николай Жаринов, рассказывает о книгах, которые сопровождали его на протяжении самых значимых и переломных событий в жизни. Мы видим, как с возрастом меняется отношение к «Преступлению и наказанию» Достоевского, почему книги Кинга становятся лучшими друзьями подростков, и как Бунину удавалось превращать пошлые истории в подлинное искусство.Это исповедь, от начала и до конца субъективная, личная, не претендующая на истину. Спорьте, не соглашайтесь, критикуйте – ничто не возбраняется. Ведь по-настоящему литературу можно понять, только проживя ее через собственные эмоции.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Николай Евгеньевич Жаринов

Образование и наука / Публицистика / Учебная и научная литература