Тоннель времени

Полевой командир — Стольников так и не узнал его имени — уселся на пол, глаза его еще продолжали отражать жизнь, но взгляд был направлен уже не на убийцу. Куда-то в сторону огромного засыпанного сейфа у противоположной от стола стены.

Еще мгновение, и левое веко его сыграло нервным тиком — словно кто-то внутри бандита выключил рубильник. Рука его дрогнула, свет в его глазах погас, и голова, уже не удерживаемая шеей, свалилась набок.

Оценив результат, Стольников опустил руку с автоматом и, придерживая за локоть Ирину, вышел в коридор. Он ожидал увидеть в служебном помещении руководства колонией более одного человека. Но этот коридор не может пустовать. Кажется, оглушительные выстрелы никем не были оценены по достоинству. Толстые стены глушили звуки, в кабинетах можно было, без ущерба повредить чей-то слух, записывать альбомы звезд эстрады.

Стольников рванул на себя следующую дверь. Никого. Прошел дальше.

— Послушайте… Стольников! — позвала девушка. — Это обязательно делать?

— Что?

— Убивать людей?

— Я немного занят, мне некогда вести светские беседы, — Саша торопился по коридору.

— Это не светские беседы! Мы же можем просто пройти незамеченными! Зачем убивать?!

— Если мы упремся в тупик, все эти, как вы сказали, люди будут нас здесь ждать. Я не могу делать им такие подарки!

— Но вы же их… убиваете?

Стольников остановился и сделал шаг навстречу Ирине.

— То, что вас до сих пор не изнасиловало семь сотен, как вы говорите, людей, а после не вспороли вам живот и не отрезали груди, — это заслуга не их совести, а организатора бунта, который намерен воспользоваться вами как заложницей!

— Что вы такое говорите?!

— Я говорю о том, что видел собственными глазами! Я говорю, потому что хорошо знаю, на что способны эти ублюдки. Вас насиловали бы раз за разом семьсот человек, истосковавшихся по женскому телу, и я думаю, вы не вынесли бы и десятой части такого испытания! Вам что, папа не рассказывал, чем занимаются банды боевиков, входя в селения?

— Но вы…

— Я на войне, девочка!.. — перебил ее Стольников. — Нравится это тебе или не нравится! У меня есть задание, я его выполняю! Хотя, признаюсь, куда с большим удовольствием я бы сейчас находился не здесь и не в вашем обществе, а в одиночестве, в парке, на лавочке, в Инсбруке!

Ручки в кабинетах были одинаковые, и хрустели они так же, как их сводные сестры, — с металлическим клацаньем, сочно, словно отказывая входящему в тот момент, когда тот еще даже не переступил порога.

— Это что за явление?

Раздражение встречало Стольникова в каждом кабинете. Выяснялось, что люди в этом здании не любят, когда их тревожат, не предупредив заранее.

В этом помещении за столом сидел молодой человек кавказской внешности, доставлен он сюда был, видимо, недавно, и время в тюрьме не успело стереть с него лоска мажора. Это же мешало ему встать и выбросить наглого посетителя за дверь. Второй арестант сидел напротив него и тоже не успел убрать с лица самодовольную улыбку. Между ними на сдвинутых столах стояли дымящиеся кружки с чаем и лежали два автомата.

— Эй, ты что, в магазине, что ли? — рявкнул, краснея щеками, молодой кавказец.

— Кто такой?

Гнев на его лице сменился удивлением, когда он увидел за спиной Стольникова девушку. В пылу погони кепка Ирины сбилась на затылок, и теперь, бросив на нее взгляд, можно было прослыть слепцом, не угадав в ней женщину.

Второй прокричал что-то на чеченском, и оба схватили лежащие на столе автоматы.

Саша давно обратил внимание, что они стоят на предохранителях, поэтому сильно не спешил. Оба чеха вдруг заорали так, что Стольникову показалась картина: эти вопли разрезали тишину всего этажа, прошлись по всем закоулкам «Миража», спустились вниз и заставили всех заключенных поднять головы к потолку.

Первый выстрел заглушил вопль наполовину. При появлении автомата в руках Стольникова бандиты, так же, как и тот, что встретился капитану первым, успели лишь вскочить на ноги и отпрянуть. Их руки только-только потянулись к предохранителям, а первый, а затем и второй выстрелы заставили их захлебнуться. Пули в грудь первому и в голову второму привели их в движение. Второй локтем снес с подоконника подрастающую драцену. Пальма перевернулась кроной вниз, сломалась, и из-под стола веером рассыпалась сухая земля.

Первый замахал перед собой руками, словно его завели ключиком. Автомат еще раз дернулся в руке Стольникова, и раздались четыре стука подряд. Первыми упали на пол автоматы бандитов, следом упали сами боевики. В кабинете даже при наличии хорошей вентиляции кисло пахло сгоревшим порохом и сладко — кровью. Перемешавшись, запахи дали стойкий аромат неприятностей, которые неминуемо должны были закончиться финальной точкой.

И она состоялась.

Раненый бандит, пытаясь подняться на ноги, схватился рукой за стол, но вторая пуля вошла ему в голову над левой бровью.

Куски чего-то белого вперемешку с бордовым врезались в стекло шкафа, и по пластиковым рамам стала медленно стекать студенистая масса. Вид ее был ужасен и отвратителен, Ирина схватилась руками за горло и отвернулась. Ее сотрясали приступы рвоты.