Тоннельщики (СИ)

— Мда, учиться и учиться тебе ещё в искусстве комплимента, ну да ладно, я не красная девица, мне премии в виде эквивалента признания заслуг хватит. Идём далее. Как хороший завсклада, я обязан всё знать о товарах и материальных ценностях, поступающих на склад и находящихся у меня на балансе. Условия хранения и маркировка давно забиты в подкорку и, глядя на эту маркировку, — на передний план голограммы выплыла строка с буквенно-цифровым обозначением товара, выполненная клинописью, — я могу тебе сказать, что почившие в бозе друзья заказывали биорепликатор, а вот эти буковки сообщают нам, что ими был получен и оприходован ДНК-модулятор последней модели. В эту таблицу я поместил информацию о продуктах питания персонала базы. Зная нормы снабжения, могу сообщить тебе о двух сотнях едаков, плюс-минус полтора два десятка в большую или меньшую сторону. Ниже идёт биомасса для кормления животных. Речь о трёх сотнях голодных глоток, нормы питания неизвестны. Это биопрепараты, а это, друг мой, — Михеич ткнул пальцем в очередную накладную, — головная боль и большие проблемы. Причём наша боль и проблемы. На курьере было сто пятьдесят килограмм чего-то, переводя в нашу меру весов, делящееся на миллионы доз. А что у нас измеряется в дозах? То-то и оно. Но это не самое интересное, в акте-приёмке фигурирует оборудование «О`всай». Биотехника этой фирмы наших заклятых друзей категорически запрещена к поставке на сторону. Её практически невозможно купить, если ты не крупный правительственный или военный НИИ закрытого типа.

— Или секретный центр, — осознавая глубину маячившей впереди пропасти, бросил Богдан.

— Или секретный центр, — покладисто согласился Михеич. — И ещё, друг мой, мне очень не нравится вот эта унифицированная форма.

— А что с ней не так?

— С ней всё так. Я хороший кладовщик, снабженец и материаловед и с опытом и постановкой дел у каас знакомился в гипнокапсуле не зря. Так у «пятидесятников» обозначается подопытный материал.

— И? Не тяни кота за сам понимаешь что, Михеич!

— Люди. Роух. Это они обозначены животными. Сто тридцать две особи и девяносто семь шкур соответственно. Тысяча двести криокапсул готового «продукта» на основе ДНК людей и здесь непонятное обозначение.

Богдан догадывался о чём, точнее, о ком речь. Антропоморфные твари с внешним хитиновым скелетом. Смертельно опасный противник, а если это дело поставили на поток…

— Пустота безбрежная! Маточные репликаторы! — непроизвольно вырвалось у Северова.

— Мы разворошили шершинное гнездо, Шак. Эти обязательно спросят, кто посмел влезть грязными ногами в их вотчину, и придут за возмещением ущерба.

— Всё ещё хуже, чем ты думаешь, Михеич! Не буду распространяться, но мне довелось познакомиться с «продуктом» центра и не скажу, что знакомство оказалось из приятных. Чуть с душой не распрощался. И…

— И?

— И это не пираты, хотя последние выступают в роли прикрытия.

— Ты упускаешь из вида аффилированные компании каас и недавние внезапные ревизии.

— Спасибо за напоминание. А паззл-то складывается, Михеич!

— Не скажу, что я этому обрадовался. Пираты — это полбеды, но мы пронюхали о военных разработках. Жди беды, Шак, вскоре нас пощупают за вымя.

Михеич скопировал информацию на отдельный носитель и передал обе иглы Богдану.

— Делать что будешь?

— Пойду сдаваться и писать докладную.

— Иди. Могу я? — снабженец упёрся в начальство молитвенным взором.

— Можешь, от бутылки водки тебя не развезёт, но нервы подлечишь.

— И на том спасибо.

— Спасибо не булькает.

— Понял. Сделаю.

Запершись у себя в каюте и глядя на бутылку марочного коньяка, протащенного на станцию ушлым сыном холодного севера и жаркого юга, Богдан никак не мог заставить себя приступить к составлению рапорта. В конце-концов, плюнув на всё, он написал как есть, зашифровал и отправил документ по персональному закрытому каналу связи. Откинувшись на спинку кресла, он только собрался заказать у бытавтоматики кофе, который планировал обильно сдобрить изъятым напитком, как над столешницей вспыхнула красная нить входящего вызова.

— Северов на связи.

Нитка мигнула и развернулась в плоский голографический экран. На той стороне изображения сидел в кресле взволнованный Костик Маланов:

— Богдан Михайлович, есть сигнал маяков! — сообщил дежурный связист.

— Удаление, сигнатура!

Узнав подробности, Северов с трудом удержал себя от сокрушающего удара кулаком по крышке стола. На место трагедии пожаловал разведывательный бот хозяев уничтоженного курьера.

* * *