Тоннельщики

– Ну, так акт приёмки-передачи, – Михеич замялся. – Без вас таки никак, Богдан Михайлович. На баланс принять тоже. У меня как в аптеке.

– Хорошо, Михеич, оформляй пока, я буду через двадцать минут. Я на принтере, как видишь.

– Сделаю в лучшем виде.

– Отбой.

Бросив последний взгляд на маневрирующего «Мула», притащившего на своём горбу последний на сегодня контейнер с концентратом, Богдан уже хотел вызвать связистов, как они вышли на него сами.

– Шеф, – в воздухе повисла взволнованная физиономия Игоря Корейко. Мы тут нечто непонятное засекли. Масс-детекторы и удалённые гравитационные маяки зафиксировали странный объект в двухстах астрономических единицах от нас.

– Насколько странный? Игорь, ты мне суть давай, а не тяни кота, сам понимаешь за что.

– Объект искусственный, предположительно космический корабль. Гравитационное наблюдение выдаёт применение импульсных двигателей по схеме «тяни-толкай». Машинка точно не наша.

– Следите за ним не отрывая глаз, пока он не удалился за границу наблюдения. Запишите сигнатуру. Вы понимаете, что там ничего не должно быть просто физически, а оно там есть! Буду у вас через десять минут.

Богдан попытался пронзить взглядом бескрайнюю толщу пространства. Интуиция нашёптывала ему, что неустановленная посудина появилась в этом забытом всеми богами секторе пространства не просто так. Грядёт что-то нехорошее, сулящее перемены. Знать бы ещё, какие они – перемены.

В тот момент никто из людей на вахтовой станции и строящемся транспортном кольце не подозревал о запуске обратного отсчета, знаменующего окончание спокойной жизни. Над медвежьим углом воспарил недобрый призрак перемен.

Часть вторая. Наш бронепоезд на запасном пути

Рабочая группа уже битый час заседала в импровизированном конференц-зале. Стены помещения украшали голографические слайды, изображения на них менялись каждые десять секунд.

– Так-так, – призывая к вниманию, Богдан поднял вверх обе руки и хлопнул в ладоши. – Давайте ещё раз. Куда могла направляться эта посудина? Игорь, дай маршрут. Хорошо. Высвети ближайшие звёздные системы и газопылевые облака.

Связист постепенно, слой за слоем выводил на мерцающую голографию требуемую информацию.

– Никто не замечает странности? – спросил Богдан присутствующих «экспертов». – Ладно. Едем дальше. Игорь, загрузи в компьютер модель гравитационных полей. Миша, – Богдан обратился к Шкарпетко, – вы получили данные от астрофизиков?

– Сейчас. Адаптированный расчет на пять следующих транспортных колец.

– Хоть что-то. Ну, Марья, дай нам пищу для ума.

Марьей на станции называли ИИ, который взял себе женское имя и при вербальном общении идентифицировал себя женщиной возраста второй молодости, синтезируя во время разговоров насыщенное оперное контральто опытной певицы. Этакая недоступная горячая сексуальная штучка. Получалось бесподобно.

– Торопыга, – обиженно прозвенело в зале, – мне столько переменных величин за минуту не обработать. Я простая девушка, а не счётная машинка на сотню нейропроцессоров. Наберитесь терпения.

Мужчины дружно закатили глаза. Марья иной раз пила кровь не хуже прочих стерв женского полу, состоящих из плоти и крови. Ждать пришлось около двух минут.

– Поздравляю вас, мальчики, за плотным газопылевым облаком находится звёздная система, не учтенная в каталоге. Поля тяготения действуют на соседние звёзды, и показания гравитационных датчиков прямо указывают на это.

– Ошибки быть не может, Маша? – выводя предполагаемое расположение звезды на голограмму, спросил Богдан.

– Фи, – раздалось презрительно.

– Понятно. Что делать будем, парни?

– Протяжённость газопылевого облака с нашей стороны около одиннадцати световых месяцев. Ну, на нашем участке. – Игорь Корейко вывел на передний план масштабную линейку и быстро оценил расстояние. – По данным астросканирования, выполненного с внешней стороны Аюя, оно имеет форму эллипса.

– Не бывает настолько плотных туманностей, – тут же начал приводить аргументы Шкарпетко. – Где вы видите характерное свечение? Что у нас даёт спектральный анализ? Нуль, шиш с маслом. А радиотелескоп? Дырку от бублика видит радиотелескоп. Туманности, будь они тёмные или светлые, да хоть зеброй в полосочку, не поглощают свет. А черных дыр, слава Пустоте, я рядом не наблюдаю.

– Миша, – не принял доводы Игорь, – а ты гравитационные аномалии принимаешь в расчёт? Мы где вообще находимся? Оглянись, Аюй кругом! Ау! Он сам по себе загадка на десять поколений умников вперёд. Вдруг нам посчастливилось столкнуться с реликтовой складкой пространства? Да не просто гигантского многомерного неэвклидового изгиба, а настоящей ямой с провалившейся в неё звёздной системой?

– Как-как ты сказал?