Тоннельщики

Из дальнейшего рассказа становился понятен замысел врагов. Умных и расчетливых врагов, просчитавших реакцию людей до последней запятой. По заложенной в искореженный мозг ИИ программе, бот должны были подтянуть к станции, здесь, основываясь на описании характера начальника станции, каас спрогнозировали ситуацию верно. Люди должны были клюнуть на неестественное поведение экипажа десантного кораблика, и они клюнули. Желание выяснить подоплёку сыграло с ними злую шутку. В план входил захват руководства вахтовиков феромоновой барышней при личном контакте и распыление в системе вентиляции специального состава на основе наркотических веществ, облегчающих ментальный контроль, но не будем показывать пальцем на некоего товарища, поломавшего всю игру. С первым делом не выгорело, тогда в ход вступал запасной вариант с бомбой на борту. Он бы вступил так и так, землян не планировалось оставлять в живых, только время ожидания сигнала сократилось. Здесь логика каас дала небольшую осечку и захромала, но опять же, они при любом раскладе оставались в выигрыше. При любом раскладе пираты от госструктур Протектората получали громадную фору по времени либо для усиления группировки вокруг планеты с биолабораторией, либо на безопасную эвакуацию, ведь последним этапом шла тотальная зачистка. Атака на форпост служила отвлечением для военных. Судя по расшифрованной информации, беспомощным тоннельщикам отводилось чуть менее двух часов после стыковки с «троянским конём», затем появлялся корвет, который по широкой дуге огибал зону гравитационных маяков и раскиданных вокруг масс-детекторов. И либо пираты подбирали бот и взятых под контроль людей, а потом расстреливали строительную площадку, либо сразу расстреливали строительную площадку. Два часа – это был лимит, отведённый группе с бота, и он заканчивался через минуту.

* * *

– Марья, где он?

– Детекторы и гравиатационные радары не фиксируют…

– Он здесь, я его чую, – вцепляясь в гашетки, прорычал Богдан на общей частоте.

– Но… – ИИ сделала попытку доказать свою правоту. Неудачно, впрочем.

– Здесь-здесь, поверь мне, – доверяя возопившему чувству опасности, а не продвинутому кристаллоэлектронному мозгу, гнул свою линию Северов. – Всем приготовиться!

– Ракеты! – раненым бизоном возопила Марья. – Залп полным пакетом из шестнадцати штук!

– Сбить! – коротко приказал Богдан, с помощью нейроимпульса от шейного датчика разворачивая спаренные орудийные платформы в сторону обозначившейся угрозы. – Марья, дай предполагаемую траекторию движения этого ублюдка.

Неслышно загавкали противометеоритные пушки и только едва ощутимая дрожь под ногами и подрагивающее сиденье, передающее импульсы через толстый скафандр, говорили об открытой стрельбе. Механически отмечая разумом яркие вспышки от попаданий по вражеским ракетам, Богдан до рези в глазах вглядывался в бездонную черноту. Едва уловимыми движениями пальцев он доводил орудие в точку, известную одному ему. Шестое чувство, интуиция, предвидение, если хотите, говорили, что неуловимая каасская посудина покажет себя именно здесь. Ослепляющими купольными радугами полыхнули силовые экраны, о которые разбились преодолевшие заслон и разделившиеся на сегменты боеголовки ракет. Где-то внутри станции вышел на запредельный режим реактор, заморгав красными сигналами внешнего предупреждения, сработала система аварийного сброса. В космос выплеснулись фонтаны перегретого хладагента.

– Марья!

– Сто тридцать процентов, – отозвалась ИИ. – Они маневрируют, я не могу держать зональный режим.

– Чёрт! – выругался Богдан. Пираты где-то обзавелись ракетами со встроенными частотными двигателями. Наплевав на эффектность, они разумно предпочли эффективность.

Светофильтр шлема не успел до конца погасить очередную серию вспышек. Бах, бах бах. Бах! Стальная громада под ногами вздрогнула, будто живая. Разрывая железную плоть тела станции, образовалась кровоточащая газом язва. Бах! Ещё одна противокорабельная боеголовка миновала жидкий заслон и впилась в хлипкую броню жилого сектора, тут же выгнувшуюся горбом. Отодвинув все чувства на задворки сознания, Богдан отстранённо пробежался взглядом по дисплею и скупой строке потерь. Пропала биометрия Ксении Швальц и Сергея Понамарёва, в желтую зону тяжёлого ранения окрасилась иконка Маланова. Может быть, это просто неполадки в их скафандрах и всё ещё может быть не так страшно, но Северов не верил в счастливую случайность. Не в этом конкретном случае.