Тонущие

«Мой самый дорогой! — писала Элла. — Тебе будет неловко, если ты узнаешь, как сильно я по тебе скучаю, особенно если ты прочтешь об этом в письме. (В такую погоду в Сетоне, глядя на сияющее в лучах солнца море, становишься до боли сентиментальным. Я возьму себя в руки и не стану утруждать тебя описанием своих чувств.)

Причина того, что я здесь, увы, грустная. У дяди Сирила было что-то вроде приступа, он четыре дня находился в критическом состоянии, а потом его отвезли в больницу в Пензансе. Жизнь его, по-видимому, висит на волоске, и семья собралась ругаться у его одра и наводить трепет на жителей деревни. Тетя Элизабет настаивает на том, что в такие моменты тесное единение необходимо „как пример для арендаторов“, — разумеется, кровь моя закипает, когда я слышу этот тезис. Вот так пагубно американское воспитание влияет даже на членов лучших семей, и я стала причиной всеобщего недовольства.

Тетя Элизабет и Сара часами хмыкают и гневно охают по углам, осуждая меня (я в этом уверена) и сожалея о том, что с этим ничего нельзя поделать. Однако еще большая порция упрекающих взглядов достается Памеле, ведь она не защищена кровными узами. Она всего лишь чужачка, и однажды ее день настанет, тетя Элизабет это знает. Моя тетя боится, что ее отошлют жить во вдовий дом.[5]

Это неприязненное отношение семьи ко мне и Памеле, конечно же, очень злит папу, и, когда мы все вместе собираемся за столом, напряжение отчетливо чувствуется в воздухе. Надеюсь, Сирила не выпишут домой поправляться: подобная атмосфера его просто убьет. Но нам придется остаться здесь до тех пор, пока опасность не минует, то есть не меньше чем на неделю, а то и на две.

Думаю, нам с тобой это пойдет на пользу. Как бы сильно я ни любила те часы, что мы проводим вместе (а я очень их люблю), они отвлекают меня от проблемы, которую я должна решить. Я все еще обручена, ничего не изменилось, и я не могу продолжать вести себя как ни в чем не бывало. Чарли начинает удивляться, почему это я все время больна всякий раз, как он хочет меня увидеть, а мой запас отговорок и предлогов не бесконечен. Мне кажется, Сара пристально за мной наблюдает, — хотела бы я знать, что успели увидеть ее холодные глаза. От ее присутствия мне не по себе, и на то есть причины. (Вот видишь, все-таки у меня есть совесть.)

Так что я тут все время серьезно обдумываю ситуацию и пытаюсь решить, что делать дальше. Еще я буду думать о тебе и о потрясающих возможностях, открывающихся для тебя в Праге. Я буду так скучать по тебе, если ты уедешь (проклятая Реджина Бодмен, она из кожи вон лезет, чтобы все устроить, уж я-то знаю). Но чувство наше сильно, так что у нас много времени впереди.

Люблю-люблю-люблю тебя.

Элла»