Too expensive for you (СИ)

– А чё? – совершенно по-детски невинно хлопая глазами, ответил Милкович, стараясь не думать о холодных пальцах, стискивающих его руку в кармане.

– Ничего, – отходя на шаг назад, едва заметно улыбнулся Йен, сжимая в кулак ладонь, что успел он одернуть, которая, по каким-то причинам теперь горела огнем, и задумываясь над тем, как сильно Микки рисковал, разгуливая по городу с револьвером, в то время как сам находился на УДО. – Поедешь со мной на квартиру? – спросил рыжий через мгновение, переводя тему разговора и прогоняя из головы непрошенные мысли.

– А хуй ли делать? – пожал плечами брюнет. – Все равно вечер проебан.

– Ой, как будто это я просил тебя тащиться со мной, – тут же насупившись, проговорил Йен в ответ. – Ты сам увязался.

– Но я-то, блять, думал, мы на разборки идем, а не на встречу с твоим белобрысым ебырем, – прорычал Милкович, обходя рыжего, и направляясь в сторону метрополитена.

– Майк уже давно не мой парень, он – мой хороший друг, – догоняя брюнета и поравнявшись с ним, сказал Йен.

– Ага, – хмыкнул Микки. – Сосались вы, блять, совсем по-дружески, – пробубнил он себе под нос, опуская подбородок в высоко поднятый воротник куртки, вызывая своими словами очередную улыбку на губах рыжего парня, что шел рядом, и несколько тайком брошенных взглядов зеленых глаз в последующем.

– Давай ключи, – нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, попутно оглядываясь по сторонам, стоя в маленьком проулке незнакомого района, проговорил Милкович, уже, наверное, в пятый раз.

– Я же сказал, что сам пойду, – сопротивлялся рыжий.

– Блять, Галлагер, – не выдержал Микки. – Ты что, никогда раньше никому бабла не торчал? – спросил он и, дождавшись отрицательного кивка головы собеседника, продолжил, – по-любому здесь тебя будут пасти.

– Но ты ведь сам сказал, что здесь они уже были, – продолжал спорить Йен.

– Блять, но это не означает, что они не вернутся или не следят за твоей хатой, дебила ты кусок, – как маленькому, разжевывал рыжему Микки.

– Но…

– Да твою ж мать! – не выдержал Милкович и схватил связку ключей из крепко сжимающих ее бледных пальцев. – Быстро говори номер квартиры и что где нужно взять, мы, реально, на поезд так опоздаем, ослина упрямая, – засовывая ключи в передний карман штанов, надеясь на то, что Галлагер не полезет туда, чтобы отнять их, и нет, совершенно даже не думая о том, что, возможно, был бы не против, чтобы он туда полез, давал указания брюнет.

– В матрасе со стороны окна есть разрез, там большой конверт, – разочарованно проговорил Йен, провожая взглядом блестящую связку, и руку Милковича, что торчала теперь из кармана джинсов в опасной близости к ширинке, обращать внимания на которую, рыжий вовсе не собирался. – И, пожалуйста, прихвати пару толстовок и штанов из комода. Мне завтра уезжать, а брать с собой вещи Липа, наверное, будет немного странно.

– Ага, – кивнул брюнет, подмечая разочарование, что слышалось в голосе Галлагера, и никак не желая признавать, что и сам почему-то испытывает аналогичные чувства от фразы, сказанной Йеном. – Номер хаты?

– Четыре Си.

– Хуй соси, – бросил Микки, ухмыльнувшись, прежде чем развернуться и направиться к входу в небольшое здание жилого дома с другой стороны улицы.

Первые пятнадцать минут для Йена прошли в трепетном ожидании, за раскуриванием сигареты, которой так любезно поделился Милкович, и постоянным посматриванием на часы.

После еще десяти оборотов секундной стрелки Галлагер начал волноваться, вспоминая слова брюнета о том, что около квартиры, скорее всего, дежурят люди Мейсона или, что еще хуже, охранники “Алана”.

Еще семь делений, пройденных минутной, и легкое беспокойство переросло в панику.

Не долго думая, Йен пересек проезжую часть и направился к заднему входу в старое здание, где уже несколько месяцев снимал небольшую квартирку на четвертом этаже. Череда ступенек, что преодолел он на одном дыхании, осталась за спиной, и Галлагер замер перед небольшой железной дверью, ведущей в широкий холл на шесть квартир, надавливая на ручку и толкая ее вперед.

В коридоре никого не наблюдалось и, переждав еще буквально пару секунд, Йен сделал несколько шагов в направлении ближайшей квартиры с небольшой табличкой на двери: «4С».

– Микки? – конечно, она была не заперта, да и свет по каким-то причинам Милкович решил не включать. – Ты тут? – едва слышно ступая по старым паркетным доскам, проходя вглубь помещения, прошептал Галлагер.

Ответа не было.

– Эй? – уже чуть громче позвал рыжий, входя в единственную комнату с огромной кроватью в самом ее центре, на которой валялась в куче вся его одежда, с курткой брюнета на самой ее верхушке.

Оглядываясь по сторонам, Йен заметил, насколько сильно изменилось его пристанище: шкаф, комод, письменный стол – все было раскурочено, ящики валялись на полу совершенно пустые, а все их содержимое разбросано вокруг – измятое, грязное и рваное.