Топор отмщения

Я осмотрел тело, насколько это было возможно, не трогая его. Очевидно, он был убит сильным ударом в левый висок каким-то тяжелым предметом, который оставил глубокую вмятину на черепе. Я заглянул во внутренний карман его пиджака. Там лежало портмоне, в котором была толстая пачка банкнотов. Я положил их обратно. В левом боковом кармане я обнаружил записную книжку. На первой странице чернилами было написано: «Руфус Стенберри, 3271, Фулроз-авеню. При несчастном случае сообщить Арчи Стенберри, 963, Малая авеню. Группа крови „4“». Я закрыл книжку и сунул ее обратно.

На левой руке мертвого были дорогие часы. Стрелки на них показывали пять часов тридцать семь минут. Я посмотрел на свои – на них было ровно шесть тридцать семь. Я резко отстранился от тела, как от прокаженного.

– В чем дело? – спросила она, наблюдая за мной. – Что-то не так с часами?

– Ничего, – ответил я, уводя ее в комнату. – Все в порядке. Вот теперь мы позвоним в полицию.

Глава 7

Прибывшие первыми два полицейских из радиофицированной патрульной машины задали лишь несколько беглых вопросов, дожидаясь людей из отдела по расследованию убийств. Затем прибыли сотрудники этого отдела, и мы рассказали им нашу историю. В течение следующего часа ничего не происходило, пока в квартиру неторопливо не вошел сержант Фрэнк Селлерс, в сдвинутой на затылок шляпе и с изжеванной сигарой в углу рта.

– Привет, Дональд. Чертовски рад тебя видеть снова с нами!

Мы пожали друг другу руки, и я познакомил его с девушкой.

Наши рассказы были ранее застенографированы. Очевидно, Селлерс прочел их расшифровку, прежде чем приехать сюда.

– Это плохо, Лэм, что, не успев вернуться, ты уже ввязался в дело об убийстве. Как я понимаю, ты сейчас расследуешь какое-то дело? – Он кивнул в сторону Билли Прю. – Твоя клиентка или знакомая?

– Между нами, отчасти и то и другое. Но это не для прессы и, конечно, не для Берты.

– Насколько я понимаю, она припарковала свою машину перед домом и поднялась, чтобы переодеться? – спросил он, оглядывая Билли с головы до ног.

– Правильно, – тихо сказала она.

– Вы собирались вместе поужинать?

Я кивнул.

– Она не настолько хорошо знала тебя, чтобы пригласить к себе в квартиру? – сказал Селлерс. – И не хотела заставлять тебя долго ждать, поэтому очень спешила?

– Я начала раздеваться, едва войдя в квартиру, – с нервным смешком сказала Билли. – Раздевшись, я пошла в ванную и… и увидела это.

– Что вы сделали с ключами, когда вошли? – спросил Селлерс как бы между прочим.

– Положила в сумочку и бросила ее на стол.

– А когда вы выбегали из квартиры, что вы сделали – вынули ключи из сумочки?

Она спокойно встретила его взгляд.

– Конечно, нет. Я схватила сумочку, сунула ее под мышку и выбежала отсюда. Потом, когда мы вернулись вместе с Дональдом, я открыла ее, вынула ключи и отперла дверь.

Сержант Селлерс устало вздохнул:

– Ну что же, друзья, думаю, пока все. Возможно, позже мы захотим задать вам еще вопросы. Сейчас все могут отправляться обедать.

– Спасибо, – сказал я.

– Как поживает Берта? – поинтересовался Селлерс.

– По-моему, так же, как всегда.

– Давненько ее не видел. Теперь, после твоего возвращения, похоже, мы будем с ней встречаться чаще, – сказал он, многозначительно улыбаясь.

– Полиция еще здесь не закончила? – спросила Билли Прю.

– Нет еще, – ответил Селлерс. – Не волнуйтесь, все будет в порядке. У вас ведь есть ключи?

– Есть.

– Тогда можете спокойно идти ужинать.

Сержант Селлерс остался в квартире и смотрел нам вслед, пока мы шли по длинному коридору к лифту.

– Что ж, вот и все, – вздохнув, сказала Билли Прю, когда мы вошли в лифт. Я нажал кнопку первого этажа.

– Не болтайте, – предупредил я ее.

Лифт с шумом остановился. Полицейский в штатском, дежуривший в коридоре, кивком разрешил нам пройти. Другой, в форме, охранял входную дверь. Машина Билли стояла на том же месте, где мы ее и оставили. Рулевое колесо и дверцы были покрыты белой пылью там, где полиция снимала отпечатки пальцев. Все прочее осталось нетронутым.

Не говоря ни слова, я открыл переднюю дверцу, Билли изящно впорхнула внутрь и уселась за руль. Я сел рядом и захлопнул дверцу. Мы медленно отъехали от тротуара.

– Вот и все, простачок, – сказала она.

Я промолчал.

– Ты сам подставил шею, – продолжала она. – Теперь ты завяз в этом так же, как и я, и у тебя ничего на меня нет. Ты и слова не сможешь сказать, чтобы не навлечь на себя неприятности.

– Ну и что?

– А вот что. Я сделаю тебе одолжение и доставлю тебя туда, где ты оставил машину, если, конечно, будешь себя хорошо вести. Если нет, я просто выброшу тебя посреди улицы.

– Довольно круто, если учесть, что я подставил свою шею, чтобы помочь тебе.

– А это тебе за то, что ты такой простофиля.

Откинувшись на подушку сиденья, я достал сигареты и вытряхнул одну из пачки, предложив и ей. Она отказалась:

– Я не курю за рулем.

Я курил и наблюдал за ней. Два-три раза в ее глазах что-то блеснуло; а потом я вдруг увидел, как по ее щеке медленно скатилась слеза.

– Что случилось? – спросил я.

– Ничего, – ответила Билли, с отчаянной безрассудностью прибавляя скорость.