Топор войны

Колян пошарил рукой возле себя по асфальту. И вдруг рука нашарила кусок асфальта. Обломок. Валялся никому не нужный. Но Колян знал: теперь этот обломок пригодится ему.

«Ну, Крот, сволочь!» – подумал, собрав всю свою злость. Быстро поднявшись, в несколько прыжков догнал Крота. Тот даже не обернулся. Не успел, видно. Да и Колян не стал ждать, пока он обернется. Саданул его обломком по голове.

Крот только охнул и упал, схватился руками за голову. А голова вся в крови. Ручьем хлещет из раны. Коляну даже самому жутко стало. Поглядел на пацанов, а они с перепугу разбежались. Бросили своего «короля». Крот подняться не сумел, так и остался лежать, раскинув руки в стороны.

Колян его не жалел. Давно между ними была вражда. И Крот просто так все равно бы не отстал. Он и к Ольге клеился не потому, что нравилась, хотя она и считалась первой красавицей, а чтобы досадить Коляну. Однажды затащил ее в старую трансформаторную будку, обломать хотел, но Колян подоспел вовремя с Ракитой и Конопатым. Взломали дверь, а эти козлы все возле Ольги – уже приготовились ее трахать. Юбку ей задрали на голову и трусы до колен стащили. Многих девчонок в ихнем районе такая участь не миновала. А Ольгу спас Колян. Была большая драка. Досталось и Коляну. Но Ракита с Конопатым не струсили. Выстояли они против кротовских.

И вот теперь Крот лежал мертвый на асфальте. Колян наклонился, хотелось заглянуть ему в глаза.

– Ну что, падла! Говорил я тебе: башку отшибу! – Колян плюнул в окровавленную рожу. И, глядя на него, мертвого, Колян впервые подумал: как, оказывается, несложно убить человека. Особенно если тот пытался убить тебя.

Возле соседнего дома он тщательно умылся под колонкой, подставляя под тугую струю воды избитое лицо, смывая с него кровь. Показаться дома в таком виде нельзя. Мать обязательно заметит. А если сама не заметит, сестра, Ленка, стуканет. Ей двенадцатый год.

Но в этот раз все обошлось. Мать спала в своей комнате. Колян на цыпочках прошел в комнату, где стояли две кровати: его и сестры. Настольная лампа была выключена. Сестра спала, тихонько посапывая во сне.

Колян быстро разделся и лег в кровать.

Утром его разбудил Леха Ракитин. Прибежал ни свет ни заря и сразу – к Коляну в комнату.

– Ну чего тебе? – спросонок спросил Колян. Выпроводить бы его из комнаты и поспать еще.

А Ракита решил его обрадовать.

– Колян, слыхал новость?..

Колян лежал с закрытыми глазами, повернувшись к стене.

– В общем, тут такое дело, Колян: Крота машиной сбило. – При этом Ракита радостно хихикнул. Ему этот Крот тоже как кость в горле. Не раз приходилось получать по морде. Встретит, гад, Ракиту одного и отколошматит от души. С детства война между ними. – Батя мой сегодня приехал с автобазы, рассказывал. Ментов понаехало. Все машины проверяют. А его, оказывается, на дороге нашли. Ну, Колян, кровищи там – целая лужа. Я сам ходил смотреть.

Колян откинул одеяло и повернулся, чтобы встать.

Увидев его побитое лицо, Ракита подскочил со стула и присвистнул.

– Ни хрена себе, – произнес он удивленно, не сводя глаз с лица друга. Потом критически оглядел здоровенные синяки на боках и спине. И все понял. Спросил все с тем же удивлением: – Они тебя вчера отвалтузили?

– Вчера. От Ольги домой шел. Встретили. Сначала мы с Кротом на кулаках, а потом всей шоблой они навалились.

Ракита молчал. Понял: никакая это не машина. Колян завалил его. И завалил по справедливости. Одно плохо – свидетелей полно. Пацаны все видели. В ментовку с заявой не пойдут они, но у Крота есть старший брат. Всего полгода как из тюряги вышел. С бандюками крутится. Вот кого надо бояться больше, чем ментов. Не зря у него кличка – Жиган. Замочит он Коляна, и Ракиту с Конопатым за компашку. И, думая об этом, Ракита приуныл.

А через полчаса притопал и Конопатый. Невысокого роста, широкоплечий. Он с детства занимался поднятием гирь и к семнадцати годам здорово накачался. Но главное – Конопатый был очень смелым и никого не боялся. И не болтун он, слова лишнего не услышишь. Войдя в комнату, он только взглянул на Коляна и сказал, как заправский гангстер:

– Вооружаться надо. Чтобы всегда быть наготове.

– Да ты о чем толкуешь, Конопатый? Вооружаться! Во ляпнул. – Ракита натянуто засмеялся.

Но Конопатого поддержал Колян:

– Он правильно говорит.

– А ты чего предлагаешь? – с обидой отреагировал Конопатый. – Сидеть и ждать, пока Жиган мочканет Коляна?

– Да нет. Что ты мелешь? – Ракита замялся. Вооружаться ему не хотелось. Можно попасть под ментовскую облаву. И тогда уж точняк угодишь в тюрягу. Ни о каком институте Плеханова и мечтать тогда не стоит. А родители так хотели видеть его директором рынка. Знали: тогда ему обеспечена безбедная жизнь и не придется корячиться на заводе за мизерную зарплату. И Ракита уже сам свыкся с этой мыслью, иногда даже жалея, что попал в компанию к Коляну и Конопатому. У этих какие мечты: Конопатому нажраться бы хоть раз досыта. Живет у тетки. Родителей нет. И тетке он не нужен. Как придет к Коляну, по всем кастрюлям пролезет. Наглый он и бесцеремонный. Никогда Ракита его к себе не приглашал.