Топоры гномов

Мои слова сотрапезники восприняли без энтузиазма — и гном и эльф были явно недовольны возможностью присоединения непонятных созданий. Однако моего авторитета и действия «Толерантности» было достаточно, для того, чтобы это неприятие игнорировать. Что же касается моих планов на кицунэ… Эти создания японской культуры могли быть довольно полезны, если получится с ними договориться.

— Были пленные помимо кицунэ? — уточнил я.

— Несколько гномов и моих сородичей, — ответил Тельдрен. — Все из Кинрэда. Мы отправили их в родную деревню сразу после освобождения.

— Хорошо. А что интересного было обнаружено в трофеях?

— У орков нашлось множество ценных артефактов, — ответил Тельдрен. — Вот, что удалось приобрести. Тут не все, часть мы отдали оценить Бруми. Ту, что вызывала сомнения.

С этими словами следопыт протянул мне увесистый мешок. И стоило признать, что в нем и вправду было многое.

Часть полученных трофеев могла быть использована исключительно орками, а потому была оставлена на продажу. Как ни странно, но многие игроки выбирали зеленомордых в качестве игровой расы, а потому и доставшиеся мне вещи были вполне ходовыми. Впрочем, намного интереснее было то, что подходило для собственного использования. Кое-что сразу было отдано Тельдрену, как главнокомандующему и лучшему стрелку, но некоторые вещицы я присмотрел и для себя. Например, нашел ботинки взамен прохудившимся:

«Сапоги тяжелой поступи. +3 к выносливости, +3 к силе»

Не знаю уж с кого орки сняли эту обувку, но она прекрасно подходила гному. Тяжелая, окованная металлом, дарящая надежную защиту и так необходимые очки характеристик. Надев эти сапоги, я даже испытал сиюминутное желание сходить и попробовать поработать с проклятым щитом, но все же смог себя остановить. Силы все еще было недостаточно, проверять это являлось бессмысленным. Помимо сапог, имелся амулет, по качеству лучший, чем мой старый:

«Медальон жизни. +4 к выносливости. На 40% повышается эффективность действия лечащих заклинаний, направленных на владельца, на двадцать процентов снижается эффект воздействия заклинаний магии смерти».

«Амулет стремительности», дававший прибавку всего в две единицы к ловкости я передал Тельдрену, которому он все равно был нужнее, учитывая использование лука. Третьим в списке, но не по ценности стал плащ:

«Покров ветра. +2 к выносливости, +2 к силе, +2 к ловкости. На 15% процентов снижается урон от дальнобойных атак».

Подумав, я решил придержать его для Громи, который уже высказывал ранее намерения присоединиться ко мне. Во время той же битвы в форте он действовал от лица военных сил Кинрэда, но сейчас пришел в Цитадель вместе с пятеркой каз, демонстрируя вполне понятные намерения. И раз уж гном показал себя не совсем безнадежным, я склонен был его принять. Однако отложил эту тему на конец встречи, решив заставить кандидата понервничать.

Дальнейшая наша беседа свелась к обсуждению амуниции, проживанию солдат и оценке боеспособности существовавших в настоящих момент войск. Фактически сейчас я обладал армией, разделенной на три части. Малый отряд, всего шестеро гномов, из них четверо каз, арбалетчик и кхаздум, находился на постое в Крэме, защищая родную деревню. Второй по величине отряд остался в поселении Кинрэд и состоял из пяти каз, пяти эльфийских лучников и Аритена. По сути своей этими войсками я распоряжаться не мог, они были силами местной самообороны, но и в то же время я и не платил им жалованье, что хомяк всецело одобрял.

В составе моей армии, если учитывать воинов Громи, числилось пятьдесят два разумных. Среди них было двадцать четыре каз, девять кхазад, девять арбалетчиков, четыре эльфийских лучника и четверка людей, а также два героя. Вечером к ним обещали добавиться духи камня. Что можно было сказать о таком результате к концу первой недели? Что это успех, но не гарантия победы, ибо у моих противников могли быть силы равные или превосходящие эти. Но таков уж сверхсложный уровень. В нем много возможностей и еще больше риска.