Топтала

— Ты не язви, — покачал головой полковник. — В твоем положении нас злить не надо. Я тебе добра хочу. Я знаю, что ты за человек. Но ты сам видел…

— Извините, Николай Иванович, — вздохнул Краснов. — Я не знаю, что и думать. — Он был «убит наповал» увиденным.

Наконец в кабинет вошел Фомин, а за ним Анна Фрейн. Вид у нее был такой, что Краснов ее сначала не узнал. Девушка была в черном обтягивающем платье и черных туфлях. Волосы сколоты пучком на затылке, на лице не было косметики, а на руках и шее украшений. Только обручальное кольцо. Она нервно мяла промокший платок и то и дело вытирала глаза. Покрасневшие пазухи носа, набухшие веки, одутловатое лицо говорили о том, что она долго рыдала. Сергей про себя отметил, что даже в трауре она чертовски сексуальна.

Войдя в кабинет, она обвела всех туманным взглядом и глухо поздоровалась. Все посмотрели на Краснова, потом на нее, потом опять на него.

— Анна, — начал он, — примите мои соболезнования.

Она скорбно кивнула и встала у стены.

— Могу я рассказать о нашем деле? — Сергей с надеждой взглянул на нее. Фрейн пожала плечами и ничего не ответила. Сергей понял это как согласие и продолжил: — Если вы помните, в начале недели вы наняли меня следить за вами. Вы сказали, что у вас потеря памяти. Каждое утро вы просыпаетесь и ничего не помните. Врач посоветовал вам снимать себя на видео, а потом смотреть записи, и память вернется. Для съемок вы наняли меня. Всю неделю я снимал вас, и кассеты эти можно просмотреть. Подтвердите это, пожалуйста.

Анна недоуменно взглянула на него, потом обвела взглядом всех присутствующих.

— Подтвердите, пожалуйста, что вчера я был с вами и снимал вас на видео, — с надеждой повторил сыщик.

Фрейн изумленно взглянула на Краснова и сказала:

— Я никого не нанимала. Зачем мне следить за самой собой?

— Вы забыли. Вы мне то же самое и позавчера сказали. Я вам тогда показал кассету, и вы все сразу вспомнили. У вас есть копия, посмотрите, пожалуйста.

— Нет у меня никакой вашей кассеты. И зачем мне она? У меня прекрасная память.

— Вы забыли, — настаивал Сергей. — У вас в кухне магнитофон и кассеты.

— Нет у меня никакого вашего магнитофона. Кто вы такой? — Девушка вопросительно взглянула на Максимова, потом на Алексея.

Те с интересом наблюдали за разговором и не встревали. Полковник взглянул на Долгова, и тот ответил:

— Мы обследовали кухню и спальню и никакого магнитофона, никаких кассет там не обнаружили. Только лазерный проигрыватель и диски. Магнитофон здесь. Он твой? — обратился он к Краснову.

— Это не мой магнитофон, — сказал тот.

— Других видиков в доме мы не нашли, — заключил майор.

— Тогда возьмите кассету у меня в машине, в бардачке. На ней записан наш разговор у меня в офисе в тот день, когда она меня наняла.

— Мы обследовали машину и твою квартиру и обнаружили только чистые кассеты, — ответил Фомин. — Больше ничего.

Сергей от изумления открыл рот.

— Как чистые? Она была с записью!

— Ладно, проверим, — вмешался полковник, достал из кармана записную книжку и открыл ее.

— Вы можете сказать на память номер телефона вашего мужа? — обратился он к Анне.

— Конечно.

— Пожалуйста, — предложил Максимов.

— Девять-три-пять-семь-семь-восемь-ноль, — произнесла Анна. — Семь-пять-пять-два-три-ноль-восемь — это сотовый, — добавила она. — Я могу рассказать весь свой вчерашний день по минутам. У меня прекрасная память, и амнезией я не страдаю. Откуда такие фантазии? А этого человека я вижу впервые. — Фрейн недовольно отвернулась и смахнула слезу со щеки.

Сергея будто молнией ударило. Он стоял опустошенный и не знал, что сказать. Надеялся, что Анна вспомнит его, но…

— Так, с памятью вопрос исчерпан, — полковник сунул книжку в карман. — Ну что, Краснов, я жду объяснений, чистосердечного признания, а не ту чушь, которую ты наплел про съемки.

Все посмотрели на Сергея. Он стоял в нелепой позе, жалкий и подавленный.

— Я сказал правду, — вымолвил сыщик и опустил глаза, как провинившийся школьник.

— Правда в том, что ты проник в дом Германа Фрейна, пытался открыть его сейф, он вошел, а ты его пристрелил, — произнес Максимов. — Правда в пулях из твоей обоймы в его теле, в твоих отпечатках пальцев на рукоятке твоего пистолета, в этой записи.

— Я не убивал, меня подставили, — тупо настаивал Сергей.

— Кто тебя подставил, кто? — Николай Иванович произнес эти слова спокойно, по-дружески, хотел положить конец препирательствам сыщика и получить признание. Но эффект они возымели другой.

До Сергея начало доходить, что подставил его не кто иной, как Анна Фрейн. Она наняла его и каким-то непонятным образом заполучила его пистолет и сделала запись с ним в кабинете Германа. Он не знал, кто убил ее мужа, но теперь точно знал, что она в этом замешана.

— Она меня подставила, — зло выпалил Сергей и кивнул на Анну.

Максимов удивленно посмотрел на него.

— Каким образом?

— Не знаю каким. Она скрыла от вас, что я всю ночь был с ней, до пяти часов, а потом поехал домой спать.

Максимов перевел взгляд на Анну. Хозяйка с надменной ухмылкой взглянула на сыщика, но от ее взгляда повеяло ледяным холодом.