Тор (ЛП)

Слегка приподняв голову, Вольштагг почувствовал ледяной укол на щеках. Он изо всех сил смотрел на Тора, который шел впереди него, казалось, не обращая внимания на температуру. Вольштагг попытался приподнять бровь, но брови его застыли, и вместо этого он замерзал. Они не должны быть здесь. Один Всеотец категорически запретил своему сыну отправляться в Йотунхейм. Но Тор никогда не подчинялся приказам. И уж конечно ему не нравилось, когда в его дом вторгались. Что Йотуны и сделали в тот самый день, когда Тор должен был стать новым царем Асгарда.

Йотунхейм медленно разрушался, пока не превратился в мир тающего и трескающегося льда, населенный злыми и жестокими ледяными великанами. Тем не менее, их царь был силен, и Асгард не мог рисковать начать войну с ними. Вот почему Один запретил Тору пытаться отомстить, даже если ему не нравилось, что его царство было захвачено. Они не могли рисковать войной.

Тор бушевал, разъяренный тем, что его держат на коротком поводке. Если бы все шло по плану, сегодня он стал бы царем. И как царь, он должен был принимать решения.

Вольштагг мог бы предсказать, что произойдет дальше: Тор начал молиться, чтобы Боги помогли им.

– Друзья мои, – обратился он к трем воинам, леди Сиф и Локи, когда они собрались в одном из больших пиршественных залов, – неужели вы забыли все, что мы делали вместе?

Тор повернулся к Огуну, не испугавшись его мрачного выражения лица и скрещенных рук. Тор привык видеть молчаливого мужчину с хмурым выражением на красивом лице. В то время как другие дрожали при виде воина, который всегда держал свою большую шипастую булаву рядом с собой. Тор никогда не был напуган, даже в тех случаях, когда он должен был быть. Например, сейчас. И все же он продолжал: – Кто дал тебе познать ратные подвиги и славу? – спросил он Огуна, который в ответ сдержанно кивнул.

Тор подошел к Фандралу, который наслаждался собственным отражением.

– Кто обеспечил тебе теплый прием самых экзотических красавиц Иггдрасиля?

Фандрал сверкнул своей обаятельной улыбкой.

– Это был ты, мой принц, – сказал Фандрал, гордясь своими подвигами.

Затем Тор подошел и обнял Вольштагга. Ему пришлось протянуть руку, поскольку Вольштагг был одним из немногих Асгардцев, которые были выше Тора. Другой рукой Тор похлопал Вольштагга по большому животу.

– А кто дарил тебе лакомства, вкусив которые ты думал, что попал в Валгаллу?”

– Ты, Тор, – сказал Вольштагг, его желудок заурчал в ответ.

Тор самодовольно улыбнулся. Наконец он повернулся к леди Сиф. Она, как всегда, носила длинный меч за спиной, и он слишком хорошо знал, что в ее броне было спрятано еще больше оружия. Хотя она была одной из самых красивых женщин во всех царствах, ее красота была сравнима с мастерством владения мечом. Никто не смел с ней связываться. Никто, кроме Тора.

– И кто посрамил тех, кто смеялся над самой мыслью о том, что юная дева может стать одним из самых яростных воинов? – спросил он.

Она приподняла одну идеально изогнутую бровь, и уголок ее рта приподнялся в легчайшем намеке на улыбку.

– Это я, – ответила она просто. Остальные нервно рассмеялись, когда Тор кивнул.

– Хорошо, – согласился он. – Но я тебя поддержал.

Затем он повернулся к остальным членам группы.

– Друзья мои, поверьте мне. Мы должны это сделать.

Так они и поступили.

Кусок льда ударил Вольштагга в щеку, резко вернув его к действительности. Он еще раз проклял ледяных великанов за то, что они сделали это путешествие необходимым.

Рядом с ним Фандрал выглядел не менее расстроенным ситуацией. Очаровательный воин ненавидел находиться там, где ему нужно было прикрывать лицо. И ему действительно не нравилось находиться вдали от женщин и хорошей кружки эля. Огун шел чуть впереди. Вольштагг не мог сказать, как он себя чувствует, так как человек выглядел таким же мрачным, как и в самый солнечный день в Асгарде. Тор все еще был раздражающе весел.

– Это приятно, правда? – крикнул он через плечо. – Мы снова вместе, отправились в другой мир на встречу приключениям.

– Это то, что мы сейчас делаем? – отозвался Фандрал.

– А как бы ты это назвал? – спросил Тор с искренним недоумением в голосе.

– «Холодная» война, – ответил Фандрал.

– Умираю с голоду, – не удержался Вольштагг.

Пока они шли по замерзшей пустоши, над группой повисла тишина. “Как могло что-то опасное прийти из этого царства?” – Размышлял Вольштагг на ходу. Йотунхейм казался совершенно заброшенным. Иногда они проходили мимо того, что могло быть домом или маленькой деревушкой. Но здания давно пришли в негодность, и сквозь лед иногда можно было разглядеть лишь самый слабый остаток каркаса. Вольштагг почувствовал невольную дрожь, которая не имела ничего общего с холодом. Это царство когда-то было одним из самых могущественных и страшных врагов Асгарда. Но теперь оно казалось жалким. Неужели именно Один привел его в такое опустошение? Ледяной ларец казался ценной роскошью, которую жаждал бы заполучить любой, живущий в этом царство сейчас. Возможно, ледяные великаны были правы, желая вернуть его.