Тора-Тора-Тора!

Но в то утро в воздухе были не только военные самолеты. Одним из курьезнейших явлений рокового дня было присутствие в воздухе некоторого количества частных самолетов. Нежданно-негаданно угодив под японскую атаку, все они, кроме одного, сумели как-то ускользнуть.

Рано утром из аэропорта Джона Роджерса, гражданского аэродрома восточнее Хикэм Филд, поднялся в воздух на ярко-желтой авиетке Джимми Дункан. Его фирма имела на островах множество филиалов, которые Дункану приходилось регулярно посещать. Он ещё не обзавелся лицензией на управление самолетом, но всего через несколько дней собирался её получить. За это время ему предстояло совершить несколько дальних перелетов. В тот день погода стояла благоприятная, поэтому он вылетел пораньше.

Дункан уже находился над Кахуку Пойнт, когда внезапно услышал пулеметную очередь и вплотную к его хрупкой машине пронесся какой-то самолет. Воздушная волна качнула авиетку.

Джимми Дункан вначале подумал, что это дурацкая шутка какого-то военного летчика, но скоро был вразумлен атакой второго самолета, который тоже обстрелял его из пулеметов. Он видел трассы пулеметных очередей и слышал, как пули пробивают перкаль авиетки. А потом разглядел на плоскостях обоих «зеро» японские опознавательные знаки.

От испуга он выпустил ручку и авиетка свалилась в штопор. Видимо, это и спасло Джимми Дункану жизнь. Японцы сочли его машину уничтоженной и удалились в направлении Хикэм Филд.

Дункану удалось выровнять авиетку возле самой земли. На этой высоте он вел её вдоль кромки прибоя обратно к аэропорту и сумел благополучно приземлиться.

Другой авиеткой, принадлежавшей тому же аэроклубу, управлял адвокат Рой Витоузек. Он вылетел утром с сыном-школьником Мартином и уже успел вернуться к аэропорту Джона Роджерса, когда услышал первый взрыв на острове Форд.

Сначала он не узнал самолеты, кружившие над бухтой, и принял их за свои машины, выполнявшие какие-то учебные полеты. Но при виде рухнувших под бомбами ангаров его охватило сомнение. Он уже приготовился заходить на посадку, но тут его заметили два «зеро» и ринулись в атаку.

Витоузек увидел красные круги на их крыльях и испугался ещё сильнее. «Зеро» отрезали ему дорогу к аэродрому. Недолго думая, Витоузек полетел в сторону моря. Он мчался над самой водой, выжимая из авиетки все, на что та была способна.

У японцев, видимо, не было желания забираться далеко в море, да ещё ради одного-единственного самолета. Они отказались от погони, послав вслед авиетке несколько пулеметных очередей, и повернули к Пирл-Харбору в поисках более достойной цели.

Спустя несколько минут Витоузеку удалось развернуться и добраться до аэродрома Джона Роджерса. Когда его машина приземлилась, никто в аэропорту ещё не знал, что японцы атаковали Пирл-Харбор. Когда подбежали механики, чтобы заняться авиеткой, один из них, покачав головой, крикнул Витоузеку:

— Эти проклятые вояки! Стрелять боевыми патронами по гражданским машинам!

Аэропорт Джона Роджерса японцы атаковали в последнюю очередь. До того времени там никто не знал, что, собственно, происходит в гавани. В восемь утра дюжина пассажиров загрузилась в рейсовый самолет на Маут. Самолет вырулил на старт и остановился с работающими моторами. В этот момент на летном поле появился бурно жестикулирующий служащий аэродрома, и пилот получил приказ заглушить моторы и высадить пассажиров. Те, ворча и удивляясь, подчинились.

Вернувшись несколько минут спустя в здание аэропорта, они услышали о воздушной тревоге, но не поняли, что, собственно, произошло. Говорили, что некий пилот, летевший на частной машине, был обстрелян вражескими самолетами и погиб. Его звали Роберт Тайс, на аэродроме его все знали.

Люди ещё продолжали удивляться, что в такое чудное воскресное утро опять затеяли военные маневры, как вдруг увидели приближавшийся со стороны моря двухмоторный бомбардировщик. За ним следовали ещё и еще…

Через несколько минут ангары и здание аэропорта занялись ярким пламенем, а перепуганные люди разбегались во все стороны, ища защиты под деревьями, между стоявшими машинами и автобусами.

В гавани японские бомбы градом сыпались на стальные палубы крупных кораблей. В воздух взлетали фонтаны воды высотой с дом. Взрывались котлы, в пламени сгорали люди и корежился металл. В воде повсюду плавали матросы, сметенные с палуб взрывной волной. Многие были мертвы. Другие ранены и взывали о помощи.

Царил полный хаос, когда в восемь часов сорок минут появилась вторая волна самолетов, ведомая лейтенантом Шигекацу Шимасаки.

Адмирал Хасбенд Е. Киммель, прибывший в главный штаб в восемь часов десять минут, подводил печальный итог. Флот понес тяжелые потери: вышли из строя "Аризона","Оклахома" и "Вест Вирджиния", только что пошла ко дну «Калифорния», "Мэриленд" и «Теннеси» от взрывов потеряли ход, «Невада» получила тяжелые повреждения от попадания торпеды и двух бомб, а неспособная к передвижению «Пенсильвания» застыла в сухом доке. О потерях среди судов помельче донесений пока не поступало.