– Даже если вы успешно сбежите и поженитесь, как вы можете быть так уверены, что будете счастливы? Хоть это и хорошо, что Такасу-кун и Тигра решили жить вместе, но, как бы это сказать… Вы собираетесь пожениться, как только вам стукнет восемнадцать, только потому, что родители хотят вас разлучить? Чтобы получить правовую защиту? Вы всерьёз думаете, что ваши родители так просто откажутся? Ах-ах… Достаточно, я даже не знаю, что ещё сказать.
– Как бы то ни было, на самом ли деле вы правы, что игнорируете родителей и отказываетесь от них? И кстати, что вы будете делать, когда станете взрослыми и защититесь от своих родителей? Думаете, это решит все ваши проблемы?… Разве это не по-детски? Всё хорошо, только пока всё идёт по вашему желанию?
Рюдзи ничего не ответил, рассматривая кончики пальцев. Ами была права.
Проблема в том, что Рюдзи продолжал думать о жизненном пути Ясуко. Это живой пример, и он собирался поступить так же. С другой стороны, он чувствовал, что сам стал жертвой этого эгоистичного пути.
Ясуко раскаивалась в своём решении и потому хотела исправить ошибку через Рюдзи. Он подумал про себя,
Это может привести к тому, что им обоим придётся бросить школу и работать, чтобы обеспечить себя, и они могут никогда больше не увидеть Ясуко. Рюдзи не хотел, чтобы это случилось, но и не намеревался позволять Ясуко тащить на себе и его, и Тайгу.
– …Если Такасу и Айсака уже решились, я сделаю всё, что могу, чтобы поддержать их.
Китамура вылез из переполненногокотацу, потянулся и уселся на тренировочный мяч Ами. Его глаза встретились с глазами обернувшегося Рюдзи, и Китамура пожал плечами, скрывая смущение.
– Я правда был счастлив, когда услышал, что вы намереваетесь преодолеть все преграды и пожениться. Хоть это против всех правил и слишком рано в глазах окружающих, но какое это имеет значение!
Как и ожидалось от Китамуры, даже когда он взмахнул руками, сидя на мяче, он сумел сохранить равновесие.
– Разве Кусиэда не сказала, что сама добьётся своего счастья? Я с ней полностью согласен. Такасу и Айсака тоже будут добиваться счастья и приложат к этому все силы! Я просто растяпа, но как бы ни был неуклюж человек, в конце концов он сможет ухватить собственное счастье! Неважно, насколько беспорядочен процесс. Какое это имеет значение! Важно только одно – счастье в конце!
– Хоть мы здесь и не принимаем решения большинством, но… – сказала Ами и подняла по пальцу на каждой руке.
– Один за, один против. Юсаку и я проголосовали, остаёшься ты. Что думаешь?
Минори прекратила играть шкуркой апельсина на котацу, подняла руку к Ами, словно прося её подождать, и прикрыла другой рукой опущенное лицо.
– Кусиэда…
Рюдзи невольно придвинулся к ней, думая,
– …Ха!
– Ха-ха-ха!
Они оба неудержимо расхохотались.
– …И-извините… Немножко великоват…
Апельсин во рту Минори так распёр ей челюсти, что она даже не могла жевать его. Лицо Минори мучительно скривилось, апельсиновый сок вытекал изо рта и стекал по подбородку. – Подождите, подождите – сказала Минори и попыталась проглотить апельсин, напоминая змею, старающуюся так же заглотить целую крысу. Через какое-то время…
– О-ох, едва не померла… Похоже, мой рот меньше, чем я думала.
Глотнув чая, чтобы успокоить дыхание, Минори сказала, что хотела сказать.
– Я…
Она посмотрела на спящую Тайгу, прежде чем продолжить.