ТораДора! - 10

– …Захочет ли Тайга увидеть меня?…

Плача, спросила Ами слабым до неразличимости голосом. Рюдзи ответил голосом, зовущим её обратно…

– Если веришь, что обязательно увидишь её снова, если считаешь, что это важно для тебя, тогда действуй. Только ты можешь этого добиться… сделай это и для себя, Кавасима!

– Я…

По щекам Ами продолжали катиться слёзы. Она сказала…

– Я хочу снова увидеть Тайгу! Я надеюсь, что когда она вернётся, я всё ещё буду здесь! Я хочу быть лучшей подругой Минори-тян! Я хочу помириться с Такасу-куном! Я больше не хочу рвать любые отношения! Я хочу, чтобы мы всегда были друзьями! Я хочу веселиться вместе со всеми! Я хочу быть со всеми! Я люблю вас, ребята!…

– А что насчёт меня?!

– Да кому ты нужен, Юсаку?!

– Амин!…

Минори подошла и обняла Ами за голову, та тоже обняла её. – Минори-тян! – Ами, всхлипывая, уткнулась лицом в плечо Минори. Две гордые девушки, не желающие уступать друг другу, теперь горячо обнимали друг друга. Думая о подруге, которой нет с ними, они громко причитали, игнорируя взгляды прохожих.

Будучи их другом и зная, что они думают, Китамура тоже к ним присоединился. Рюдзи обнял их за плечи и опустил голову. Все четверо прижимались друг к другу, обнимая друг друга, и плача как дети прямо посреди пешеходной дорожки.

Но Рюдзи чувствовал себя счастливым. Хорошо, что у нас есть свои собственные тела, так что мы можем согреть раненое сердце друга. Мы родились и росли по отдельности, поэтому мы можем встретиться друг с другом, влюбиться друг в друга, поссориться друг с другом… и затем обнять друг друга и плакать вместе, как сейчас. Это просто чудо.

Теперь, когда его сердце полно грусти, Рюдзи очень любил всё в этом мире. Никакой крик не сравнится с этой любовью, изливающейся из него. Рюдзи верил, что с таким стартовым рывком путь Тайги тоже будет наполнен любовью. Просто вся эта любовь ещё не гарантирует возвращения. Её могут предать, обидеть, снова разочаровать.

Но она должна идти дальше, как и любой другой, по своему собственному жизненному пути.

Как бы не была далека дорога, как бы ни был длинен путь, Рюдзи и Тайга обязательно снова встретятся друг с другом, и это было хорошо. Потому что они идут в одном направлении.

…Летя в бесконечном небе, Рюдзи мог видеть прекрасный мир под облаками. В этом прекрасном, но жестоком красочном мире сильный зверь раскидал пески времени, шагнул вперёд на всех четырёх ногах и беспрепятственно побежал по земле, на которой он горд расти.

Я Дракон.

Я Тигр.

Вместе мы станем людьми, зовущими друг друга. Где бы мы ни были, куда бы ни шли, наш зов сможет достичь цели.

Наконец небеса, куда взлетел Дракон, очистились от облаков. Теперь ничто не преграждало путь звуку между ними и землёй, где рычал Тигр.

 * * *

Как бы все остальные ни обвиняли Такасу-куна, сэнсэй будет защищать тебя всеми правдами и неправдами! Потому что я понимаю, что делает Такасу-кун…

– Ох-х! Готово, готово!

– …

– Я получила все десять страниц. Видишь? Теперь эта папка такая толстая! Я верну их тебе после выпуска. Твоя мама… ум… Т-Такасу-кун? Почему ты смотришь на учителя так мстительно?…

Мстительно – это как?

– Ох, может, тебе нездоровится?

Нет.

– …Ну, много чего случилось. Должно быть, ты прошёл через многое…

Просто я немного устал.

Я защищу тебя… Вот что сказала ему классная руководительница, ЮриКойгакубо (не замужем, 30 лет), держа в руке на удивление толстую папку. Наклейка на этой папке гласила «Класс 2-С. Такасу Рюдзи. Покаяния».

– Но ты уверен, что надо столько писать, по десять страниц покаяний каждые выходные? А сколько раз ты уже сделал это? Шестой раз, не говоря уже об отчётах об уборке, которые ты подаёшь по понедельникам, средам и пятницам… Думаю, ты пишешь слишком много. Я уже говорила тебе, что и одной страницы хватит. Тогда ты бы закончил всё, написав пять-шесть страниц.

– Ну, я просто не могу остановиться, когда пишу это.

Благодаря энергичной защите ЮриКойгакубо перед директором и заместителем по воспитательной работе, Рюдзи, несмотря на свою серьёзную выходку, вышел практически сухим из воды. И это не предположение, Рюдзи сам слышал, как директор сказал это в своём кабинете. В качестве наказания ему пришлось писать по десять страниц покаяний каждую субботу в комнате для собеседований, а также убирать туалет для преподавателей трижды в неделю.