Торфъ

– Здравствуй Захарова. Артур уже обрадовал тебя с Рубинштейном? – Захарова кивнула и молча показала ей папку. – Хорошо. И смотри не обосри этот сюжет как ты любишь!

– Так пошлите кого-то другого тогда Ольга Николаевна!

– Дерзишь, Захарова?! Ну-ну… – Потеряв интерес к разговору, Яковлева неспешно словно речной дебаркадер двинулась дальше по коридору, туда, где располагались кабинеты руководства канала.

– Жирная Жаба! – Заскрежетав зубами  от нахлынувшей на неё злости, Захарова представила, как догоняет эту мерзкую тётку и со всего маха, наотмашь, лупит её по наглой морде этой самой папкой....

– Аль!

    Вздрогнув, Захарова отвлеклась от своих мрачных мыслей и сфокусировала взгляд на позвавшем её человеке. Это был приставленный к ней оператор Максим Лазутин. В целом вполне себе нормальный парень и оператор, если не считать того факта, что он постоянно к ней клеился и всячески пытался навязать ей своё общество и внимание.

– За тобой заехать завтра? У нас вылет с Шереметьево, так, что я все равно буду проезжать мимо тебя.

– Хочешь заезжай… я сама собиралась, но если обратно тоже довезёшь, то я не против!

– Обратно довезу, мне все равно потом в Останкино ехать, свет и камеру со звуком сдавать в ТЖК. Могу кстати и командировочные с билетами занести в бухгалтерию, мне не сложно.

– Да! Хорошо, позвони мне только за часик.

– Да, конечно! Все тогда, до завтра! – Подмигнув ей, Макс быстро зашагал к лифтам.

 Захаровой так же нужно было к лифтам, но ещё больше ей нужно было побыть наедине с собой. Похоже она дошла до того предела, когда требовалось сделать перезагрузку. Либо что-то менять в своём положении здесь, либо идти на кардинальные меры и увольняться, в надежде отыскать работу мечты, либо мужа.... мечты. Но, где ж её ( его ) сейчас сыщешь? Кризис!  Как с работой, так и с мужьями. Все тёплые места, впрочем как и нормальные мужики, уже давно заняты, со всех сторон на пятки наступают креативные гении из регионов и не менее креативные, правда в несколько ином плане, красотки.  Тут своё бы удержать!

    Дождавшись пока за Максом закроются створки, Аля двинулась к лифтам. Нужно было скорее заканчивать этот долбучий сюжет, и ехать домой. Путного все равно сегодня не слепить, так что пофигу на результат. Вызвав лифт, Захарова глянула на часы. Восемь! Максимум час и нужно рвать из телецентра. Заехать за вином, купить сыр, шоколад, можно кисточку винограда и манго!

   Недовольно изогнув бровь, Аля глянула на папку в руке. А вот тобой я займусь завтра! Все это завтра, сегодня ей нужна лишь ванна наполненная розовой пеной с нежным привкусом ванили  и романтический вечер с бутылочкой  любимого Кьянти. Мужика один хрен нет, и с такой работой в ближайшее время не предвидится. Такие ухажёры как Макс ей даром не нужны, а для обольщения серьёзных дядечек требовался столь же  серьёзный подход и время, которого вечно не хватало. Так что приласкать, да успокоить, её дома некому. Даже кота нет. Она же вечно по командировкам, а его поить да кормить требуется, ухаживать. Так что в какую сторону не плюнь – везде в её жизни просматривалась лишь грусть да печаль!

  Выйдя из лифта, Захарова направилась в монтажку. Желание монтировать сюжет упало практически до нуля, но его нужно было слепить хоть в каком-нибудь виде до своего отъезда.

  Спустя час, Аля отправила кое как смонтированный материал по сети главному редактору. Вышло не очень, но что ж теперь? Всю ночь чахнуть над тем, что не выходит? Нет, решительно нет! Захарова бросила взгляд на часы, нужно было спешить, иначе останется куковать без вина!

  Выскочив из семнадцатого подъезда, Аля нащупала в сумочке ключи от старенькой «Мазды». Повинуясь направленной на неё обломанной антенне пейджера сигнализации, «Мазда» приветливо подмигнула Захаровой выцветшими от времени поворотниками.  Усевшись за руль Аля торопливо вставила ключ в замок зажигания, и закусив губу, провернула его, надеясь на чудо.

– Давай, давай родненькая! Вино, вино, вино!!! Не подведи! Заводись гребанная изолента! Как всякая девочка – автомобилистка, Захарова нарекала все свои машины именами.

   Первой у неё была старенькая папина «Тойота». Она была грязно серого цвета, с подпалинами ржавчины на боках и вонючим выхлопом прогоревшего масла. Так как это была первая машина Али, она всем сердцем любила её несмотря на явные недостатки и скверный характер. Но если вы думаете, что любовь могла подтолкнуть Алю к ласковым именам, то глубоко ошибаетесь. Аля нарекла «Тойоту» весьма прозаично – Ведро! В зависимости от ситуации имя автомобиля могло варьироваться  – Ржавое Ведро, Ведро с Болтами, Мусорное Ведро. В редких случаях, когда «Тойота» ломалось поздней,  дождливой ночью где-нибудь на МКАДе, статус Ведра резко понижался до Помойки.... Собственно в таком статусе Аля и продала этот автомобиль спустя год.