Торфъ

    Встав за мужиком в кассе, она неожиданно вспомнила о сыре и шоколаде, громко хлопнула себя по лбу ладошкой, чем привлекла к себе внимания скучающего охранника и чертыхаясь двинулась в самый дальний отдел супермаркета, где как назло располагался отдел с сырами. Надо же быть такой растяпой! Вино чуть не проехала, теперь сыр этот! Словно какие-то высшие силы возжелали лишить её релакса и всячески вставляли палки в колеса. Что дальше? Воду горячую отключат или пена кончится? Хах! Шампунь налью! Тоже пенится неплохо!

  Оплатив покупки, Аля благополучно припарковала машину у дома, и поднявшись к себе в квартиру, тут же бросилась к крану проверять наличие горячей воды. Так вот, наверное, и развивается паранойя у людей! Горячая вода была, пена так же присутствовала. О! Даже англитская соль у нас на полочке имеется! Выплеснув и высыпав все это богатство в ванную, Захарова включила воду и пошла раздеваться.

   Джинсы прямо на пол, туда же носки; трусики в стиралку – футболку тоже, лиф сложенный чашечками друг в друга летит по дуге в раскрытый комод, но не долетает, бьётся о стеклянную столешницу и стремительно низвергается в самый пыльный угол. За-ши-бись! Сил доставать его уже нет и Захарова с зажатыми в кулаке трусами топает голяком на кухню. Зажигает свет, ни чуть не заботясь о том, что её могут заметить соседи, в неглиже начинает рыться на полках в поисках штопора. Тот неожиданно находится с первой попытки. Вуаля! Хоть с этим сегодня свезло. Кинув трусики прямо на кухонный стол, Аля впивает спиральное острие в неподатливую пробку и начинает с остервенением крутить заржавленную рукоять древнего штопора, ежесекундно рискуя сломать ноготь или того хуже сам штопор. Вопреки пессимистичным прогнозам, штопор делает своё дело на ура, с громким чпоканьем, пробка медленно вылезает из горлышка. Теперь помыть виноград, разрезать манго на две половинки, «Ритерспорт» поломать кусочками, налить вина в бокал, бутылку с собой. Трусы! А.... Потом.... пусть себе лежать, смотреть на них некому, ругать тем более.

   Протопав с яствами в ванну, Захарова с предельной аккуратностью водрузила все на стиральную машинку, потрогала ладошкой воду, прибавила горячей и с вожделением погрузилась в искрящуюся пеной и кристалликами англицкой соли ванну. Зажмурившись от удовольствия, заурчала как кошка. Кайф да и только! Черт.... забыла папку! Вздохнув, Аля сделала глоток вина, и отправив в рот несколько виноградин, неохотно вылезла из ванной, и поплелась за папкой. Что же сегодня за день такой.... ничего не клеится; ни сюжет, ни релакс.... уже окунувшись и вкусив приятную теплоту ванны, снова вылезать и идти, оставляя на полу мокрые лужицы было мягко говоря не очень приятно. Ухватив папку двумя пальцами, Захарова быстро ретировалась в зону релакса, выключила воду и с блаженством улеглась в искрящуюся пену. Отложив папку в сторону, Аля подхватила бокал и сделала небольшой глоток. Идеально!

  Прикрыв глаза, Аля погрузилась в раздумья. Те были совсем не весёлыми, обрывочными и метались между одной проблемы к другой. И все о работе что б их! Такими темпами можно досрочно закончить свою женскую пятилетку в окружении бригады котов с медалью «Женской независимости» первой степени на груди! Хах! А там и до ордена «Старой девы» недалеко. Будешь потом ходить, геройски позвякивать ими по поликлиникам да продуктовым....

    Дотянувшись ногой до крана с горячей водой, Аля включила её, добавляя теплоты своёму пенному ложу. Чуть развернувшись,  потянулась к папке, но не став брать её, замерла. Нет, рано. Сместив руку, она ухватила смартфон заблаговременно оставленный ею на стиральной машинке. Хоть что-то она не забыла сделать заранее.

   Включив экран, Аля, усмехнулась, как же все таки однобока и скучна её жизнь. Всё её время, мысли и дела были так или иначе связаны с работой и вот, даже когда выдалась минутка релакса, ты все равно, по привычке тянешься к папке, а не к маленькому ключику возможной Личной жизни! Другие девочки вон – в Инстаграме, Фейсбуке целый день пропадают, а она где? В монтажке, да в дешёвой кафешке наедине с остывшим кофе и рабочим ноутбуком.  Захарова усмехнулась. Словосочетание «Личная жизнь» для неё уже давно  звучало словно ругательство. Проработав больше пяти лет на программе, она так привыкла оперировать чужими переживаниями, страхами и горем, что совершенно очерствела к себе! Господи, да какой там очерствела – она совершенно забила на себя, забросила! Красилась на скорую руку, маникюр делала сама, ноженьки вообще уже пол года лака не видели, причёска… не было давно никакой причёски, заросла… Позорище! И это в её тридцать с небольшим.