Торговцы космосом

– Прекрасно, – сказал он. – Робот – это машина. У нее нет ни мяса, ни крови, ни кишок, ни мозгов. Но, – он вытянул вперед руку, – роботы вполне сообразительны. Почему? Ведь эта «думательная» электроника, мистер Фрай, занимает столько же места, сколько и тот дом, в котором вы живете. Значит, роботы не носят свои мозги с собой – слишком уж они велики и тяжелы.

– Но как же они думают?

– Своими мозгами, конечно же!

– Но вы только что сказали…

– Я сказал: «Они не носят их с собой» – и только. Но все они постоянно поддерживают радиосвязь с центральным процессором. Потом ЦП отвечает – робот действует. Происходит связь по тому же каналу, что используется для ОРКР – сообщений «от робота к роботу».

– Понятно, – сказал Мори. – Это все очень интересно, но…

– Но вы по-прежнему ничего не понимаете, – кивнул Ньюман. – Тогда подумайте-ка вот над чем – если роботы постоянно получают информацию от центрального процессора, то ведь и центральный процессор постоянно получает информацию от роботов.

– А… – сказал Мори. Потом громче: – А… Вы хотите сказать, что все мои роботы… – Слова застряли у него в горле.

Ньюман удовлетворенно кивнул:

– До последнего бита. Так что, мистер Фрай, если бы вы не пришли к нам сегодня, в самом скором времени мы пришли бы к вам.

Таков был второй сюрприз. Мори выдержал его стойко. Уже ничего не изменишь, напомнил он себе.

– Хорошо, – сказал он. – Так или иначе, сэр, я здесь. И я пришел сюда по доброй воле. Я признаю, что использовал своих роботов, чтобы потребить свою нормативную квоту, и я…

– О да, вы здесь, – ввернул Ньюман.

– …и я готов подписать признание в совершении этого действия. Не знаю о наказании, что мне положено, ничего – но приму его с достоинством. Я виновен – отрицать глупо.

Глаза Ньюмана расширились.

– Вина? – повторил он. – Наказание?

Мори остолбенел.

– Сэр, – сказал он. – Я ничего не отрицаю.

– Наказание, – снова повторил Ньюман… и расхохотался.

Он смеется, подумал Мори, это уж слишком. Сам он никак не мог взять в толк, над чем можно смеяться в подобной ситуации. Правда, ситуация стремительно затуманивалась – ничего уже не разобрать.

– Простите, – наконец выговорил Ньюман, утирая слезы с глаз. – Не удержался, эх… как вы там сказали, «наказание»? Будет вам, мистер Фрай, позвольте вас успокоить, на вашем месте я бы не беспокоился о штрафах. Как только начали поступать сообщения о том, что вы сделали со своими роботами, мы, естественно, выделили специальную группу для слежения за вами и направили отчет в национальную штаб-квартиру. Мы внесли в него определенные – гхм – рекомендации, и… короче говоря, ответы пришли вчера. Мистер Фрай, Национальное Министерство потребления счастливо довести до вашего сведения, что ваш вклад в решение задачи распределения благ поистине неоценим. В развитие метода признано целесообразным создать экспериментальную сеть объединений роботов-потребителей… Господи! Наказание! Мистер Фрай, да вы просто герой!

У героя забот полон рот – Мори это быстро уяснил. Ему было предоставлено время для краткого успокоительного визита к Черри, круга почета по его старому офису, а затем его поспешили допросить. Он застал Национальный продовольственный совет в лихорадочной работе.

– Самая важная работа, которую мы когда-либо делали, – сказал ему один из старших чинов. – Не удивлюсь, если она же – и последняя! Да, сэр, мы тут пытаемся навсегда отойти от дел – и не хотим, чтобы что-то пошло не так.

– Все, что я могу сделать, чтобы помочь… – робко начал Мори.

– Вы отлично справились, мистер Фрай. Дали нам как раз тот толчок, в котором мы так нуждались. А то без вас мы за лесом деревьев не видели! Впрочем, бог с ними, со словами, – давайте я вам на деле покажу, что уже сделано…

Он вместе с делегацией других чиновников Потребительского Комитета и людей, чьи имена Мори неоднократно видел в газетах, повел Мори на инспекционную экскурсию по всему заводу.

– Видите ли, это замкнутый цикл, – сказали ему, когда они осмотрели помещение, где прилежно трудились роботы-потребители, обрабатывая партию обуви. – Ничто не пропадает безвозвратно. Если вы хотите машину, то можете взять самую новую и лучшую. Если вы ее не берете, ею пользуется робот, а через год ее утилизируют, чтобы сделать новую модель. Мы не теряем металл – его можно восстановить; мы теряем немного энергии и работы. Но энергию дают солнце и атом, а работу делают роботы, и делают они больше, чем мы можем переварить, и это касается всей, без исключения, продукции.

– Но что это значит для роботов? – спросил Мори.

– Прошу прощения? – непонимающе произнес один из самых крупных людей в стране.

Мори попал в трудную ситуацию. Все в нем протестовало против целенаправленной порчи вещей, а то, что здесь готовилась именно порча, было ясно даже сквозь наукообразный жаргон.

– Если потребитель использует вещи только затем, чтобы их использовать, – сказал он упрямо, понимая, как рискует, – то почему бы не построить машину, которая уничтожала бы вещи сразу? Зачем использовать роботов? В конце концов, зачем вообще что-то изнашивать?