Торговый дом Гердлстон

По-прежнему дул свежий ветер, и маленькое суденышко все так же ходко шло под парусом, делая от шести до восьми узлов.

- Попутный ветер - это наша удача, - пробормотал Эзра, не столько адресуясь к отцу, сколько к самому себе.

- Провидение ниспослало его нам, - торжественно провозгласил Джон Гердлстон, еще раз демонстрируя этим странную особенность своего мышления.

В десять часов утра они миновали каменистые террасы Гастингса и в половине одиннадцатого увидели мачты рыбачьих судов у берега Винчелси. Около часу дня, обогнув высокий, острый мыс Данжнесса, они отдалились от берега, вышли в открытое море, и длинная белая стена и шпили Фолкстона и Дувра отступили к горизонту. С противоположной стороны, там, где синева моря сливалась с синевой неба, в туманной дымке лежал французский берег. Время уже подходило к пяти часам, и солнце снова стало клониться к закату, когда рыбак, уже давно вглядывавшийся вдаль, заслонив загрубелой рукой глаза от солнца, тронул Эзру за рукав.

- Смотрите сюда, видите эти буруны? - сказал он, указывая куда-то по правому берегу. Эзра, всмотревшись, различил длинную белую полосу пены, нарушавшую однообразную синеву океана. - Это Гудуинс, - продолжал рыбак. А там дальше стоят на якоре суда у входа в Даунс.

До этих судов нужно было покрыть еще не одну милю, но лицо Эзры просветлело, когда он воочию увидел цель, к которой стремился. Он тут же принялся снова приводить в порядок свой костюм и одежду отца.

- Наконец-то! - с глубоким вздохом облегчения пробормотал он, вглядываясь в очертания судов, которые росли и становились все более четкими с каждой минутой. - Вон тот корабль с краю, ручаюсь, что это "Черный орел". Он стоит на якоре.

- Да, это "Черный орел", - убежденно подтвердил его отец. - Я узнаю профиль его кормы и наклон мачт.

Когда они подошли ближе, последние сомнения рассеялись.

- Видите белую полосу на борту? - сказал Эзра. - Все ясно, это "Черный орел". Вам теперь нужно доставить нас на этот корабль, который стоит там с краю, Сэмпсон.

Рыбак снова поглядел вдаль.

- На этот трехмачтовик, который только что поднял якорь? - спросил он. - Ну нет, нам теперь уже не догнать его.

- Он поднял якорь?! - взвизгнул Эзра. - Вы что, хотите сказать, что он уходит?

- А вы поглядите сами, - сказал рыбак.

И все увидели, как на судне заплескал сначала один большой квадратный парус, потом развернулся второй, и вот корабль уже распростер по ветру все свои белые крылья.

- Так что ж, не можем мы разве его догнать?! - яростно выбранившись, воскликнул Эзра. - Мы должны остановить его, понимаешь ты! Во что бы то ни стало.

- Ему придется три раза менять галс, прежде чем он ляжет на курс и разовьет ход, а нам нужно только полным ходом идти вперед, и мы можем, пожалуй, нагнать его.

- Во имя всего святого, ставь все паруса, какие у тебя есть! Отдавай рифы! - Дрожащими руками Эзра сам отдал рифы, и подхваченный ветром шлюп сильно накренился. - Можешь ты поставить еще один парус?

- Можно было бы поставить еще треугольный парус, - сказал рыбак. - Мы уже на три румба привелись к ветру. Больше ничего сделать нельзя.

- Мне кажется, мы нагоняем его, - воскликнул Джон Гердлстон, не отрывая глаз от трехмачтовика, до которого оставалось еще мили полторы.

- Да, сейчас мы его нагоняем, но ведь он еще поворачивает. А потом пойдет вперед полным ходом, верно я говорю, Джордж?

Сын рыбака утвердительно кивнул и рассмеялся хрипло.

- Прямо как на гонках, - весело объявил он.

- А приз - наши головы, - пробормотал Эзра про себя. - Слишком большой риск, чтобы получать от этого удовольствие. Однако мы его нагоняем.

Темный корпус корабля, обращенный к ним кормой, и его высокие паруса были им отчетливо видны. Корабль маневрировал, стараясь использовать ветер, чтобы, выйдя из бухты Гудуинс, лечь на курс в Ла-Манше.

- Он делает поворот оверштаг, - сказал Сэмпсон.

И в эту минуту вся снежно-белая масса парусов накренилась в противоположную сторону, и корабль повернулся к ним боком, так что стал виден весь, от носа до кормы, и каждый парус, словно вырезанный из слоновой кости, обозначился на фоне холодного, бледно-голубого неба.

- Если мы не нагоним его сейчас, пока он на этом галсе, он уйдет от нас, - заметил рыбак. - Еще раз переменит галс и будет уже в Ла-Манше.

- Есть у вас какая-нибудь белая тряпка? - крикнул Эзра. - Он нырнул вниз, в каюту, и тут же вернулся с грязной скатертью в руках. - Станьте здесь, отец! Возьмите это и махайте! Они должны вас увидеть.

- А мы здорово их нагоняем, - заметил сын рыбака.

- Да, пока что нагоняем, - подтвердил отец. - А вот успеем ли нагнать да задержать, прежде чем он развернется?

Старик Гердлстон, стоя на носу шлюпа, размахивал скатертью над головой. Сын, присоединившись к нему, махал носовым платком.

- Мне кажется, до них уже не больше полмили. Давайте попробуем кричать.

Эзра и его отец огласили море хриплыми, нестройными криками, к которым присоединили свои голоса оба рыбака.

- Ну-ка, еще разок! - сказал Эзра.

И снова над морем разнесся долгий, протяжный крик, полный тоски и отчаяния. Но трехмачтовик твердо держался своего курса.