ТОРН (ЛП)

Лицо Джексона было красным, руки сжаты в кулаки. Он стоял в паре футов от нас сразу перед дверью в хозяйскую спальню. Фотография молодой Елены и, бесспорно, Майлза лежала в разбитой рамке прямо в дверном проеме.

– Ты ушел от нас, – сказал Джексон, его слова сочились злостью и обидой и чем-то еще. Возможно, толикой боли. – Сейчас ты нам не нужен.

– Она хотела, чтобы я позаботился о тебе.

– Я не нуждаюсь в тебе.

– Мистер Торн, – сказал я, шагнув вперед на пару футов, – вы позволите мне убрать разбитое стекло? Я бы не хотела, чтобы кто-нибудь поранился.

Он оглянулся, как будто не знал о разбитой рамке. Затем сосредоточил взгляд на мне, его глаза начали застилать слезы. Именно тогда я смогла наконец увидеть сломленного человека, который последние несколько дней скрывался за гордым, аристократическим фасадом. Я увидела, как он был растерзан горем. В этот момент передо мной был мужчина за семьдесят, который только что потерял любовь всей своей жизни и который чувствовал себя преданным собственными детьми. Он был мужчиной, который страдал.

Я ласково взяла его за руку и проводила назад в спальню, осторожно направляя его в обход разбитого стекла.

– Вам стоит прилечь, – сказала я мягко, разговаривая с ним так, как говорила бы с одной из своих тетушек, когда они бывали расстроены. – Это был долгий день.

– Я скучаю по ней, – сказал он. – Она не должна была уйти первой.

– Я знаю.

Я помогла ему прилечь в уже разобранную постель и поудобней расположиться на подушках. Он был измучен, его глаза закрылись, как только он устроился. Его дыхание быстро изменилось; какой бы спор не произошел у них с Майлзом – он был уже забыт. Некоторое время я держала его за руку, нежно поглаживая, пока он не погрузился в глубокий сон. Когда я наконец отодвинулась и повернулась, Джоан и Лила стояли на коленях в дверном проеме и наводили порядок. Я взяла небольшую корзину для мусора возле кровати и поднесла им, наблюдая, как они побросали в нее кусочки стекла.

– Спасибо, – сказала Лила, вставая на ноги.

Я просто кивнула, глянув ей за спину, пытаясь отыскать Майлза, но его уже не было в коридоре.

– Иди к нему, – сказала Джоан.

Я не колебалась. Я бросилась по коридору, сворачивая то туда, то сюда, как делала в первую ночь нашего приезда, следуя за Майлзом по лабиринту, в котором, как мне казалось, я никогда не смогу сама сориентироваться. Но я смогла и нашла его в зеленой комнате закидывающим вещи в чемодан, не удосужившись сложить их. Я смотрела на это пару секунд, а затем подошла к шкафу и начала паковать свои сумки.

Он молча посмотрел на меня, не переставая собираться, и в том простом взгляде явно чувствовалась благодарность.

ГЛАВА 5

Полет домой прошел без происшествий. Мы летели на частном самолете, как и прежде. Майлз молча держал меня за руку во время взлета и посадки, но остальную часть полета копался в электронных письмах и документах на своем ноутбуке. Я свернулась калачиком рядом с ним и попыталась сосредоточиться на романе, который читала, казалось, несколько месяцев, но была не в состоянии толком вникнуть в суть. В основном я смотрела в окно на массивные тучи, которые преследовали нас на протяжении всего пути из Массачусетса до Техаса.

Когда мы пересекли порог, особняк показался мне другим: меньше, но уютнее, чем я помнила. Он казался домом больше, чем я ощущала его все четыре месяца, которые провела здесь в одиночестве. Пока Майлз относил наверх наш багаж, я позвонила тетушкам, несказанно обрадовавшись услышать их такие родные голоса. И я написала сообщение Лизе. Наверно мне просто требовалось проверить все ли в порядке с людьми, которых я любила, хотелось пообщаться с ними после этих длинных мрачных дней.

Я не очень хорошо готовлю, но я могу вскрывать консервы как никто другой. Я разогрела немного супа, сделала тосты и отнесла для Майлза поднос в хозяйскую спальню. Дверь была открыта: он сидел на краю постели, когда я постучала в дверной косяк, уставившись на фотографию.

– Тебе надо поесть.

– Тебе тоже. – Он бросил фотографию на кровать лицом вниз и подошел ко мне, забирая у меня поднос. – Давай спустимся и поедим за столом, как нормальные люди.

Я шла впереди, и мы устроились на кухне в маленьком закутке у эркерного окна⁶, которое выходило на подъездную дорожку. Суп оказался пересолен, но это было лучшее, что я могла приготовить. Пару минут мы ели в тишине. Затем он прочистил горло, продолжая пялиться в окно:

– Спасибо за то, что сделала для моего отца.

– Я просто пыталась помочь.

– И тебе это удалось. Ты смогла его успокоить так, как не удалось мне.

– Я сожалею о том, что он сказал тебе. Он просто скорбит.

– Знаю. Но отчасти он был прав.

Майлз взял кусочек тоста, но стал просто крошить его пальцами. Я наблюдала за ним, стараясь быть терпеливой. Мне не хотелось вынуждать его рассказывать то, с чем он не хотел делиться со мной. Хотя я отчаянно хотела знать, что он имел в виду, но вместе с тем опасалась спугнуть его.