Торнсайдские хроники

— Вот именно это мы и хотим от вас узнать.

Я огорчённо развела руками.

— Боюсь, что не могу вам рассказать ровным счётом ничего достойного внимания.

— То есть вы утверждаете, что все ваши сотрудники — люди благонадёжные?

— Бесспорно.

Нашёл тоже стукача.

— Даже Лукас Гринн?

Чиновник поправил съезжающие с носа очки.

— А что не так с Лукасом Гринном?

— Я полагал, именно вы нам об этом и расскажете. Он когда-нибудь высказывал недовольство властями? Подбивал своих читателей к бунту? Распространял ложную информацию о вышестоящих?

— Всю информацию, которую он распространял в недельнике, вы можете прочитать в любой момент, — заметила я.

И вне всяких сомнений давно это сделали. И не нашли там ничего, к чему можно было бы всерьёз прицепиться, иначе не беседовали бы сейчас со мной, а Люк давно уже прохлаждался бы в застенках Стонрида.

— И вы не можете сообщить нам ничего сверх этого?

— Я — всего лишь коллега и сотрудница Лукаса. Мы не являемся близкими друзьями, так что он не стал бы доверять мне какие бы то ни было секреты, даже если бы они у него были.

— Неужели? А у нас как раз совсем другая информация.

— Ваша информация ошибочна. И Лукас, и я — люди общительные, таковы издержки нашей профессии, но не более того. Я не знаю о нём ничего такого, что не было бы известно всем шапочным знакомым.

— Ну хорошо. Может быть, вы знаете что-то о других своих коллегах?

— Вы имеете в виду что-нибудь дурное?

— Можно сказать и так.

— Знаю, — подалась вперёд я. — О нашем главном кураторе, Фредерике Миллере.

— Так-так.

Чиновник обмакнул перо в чернильницу и приготовился записывать.

— По правде сказать, он порядочный мерзавец.

— Объясните, пожалуйста, в чём это проявляется.

— Он… — Я огляделась, проверяя, что больше нас никто не услышит. — Он отказался повысить мне жалованье!

— И это всё? — Чиновник был сильно разочарован.

— Целых два раза отказался! — воскликнула я, пытаясь добавить своему аргументу весомости.

Чиновник вздохнул. Не от грусти, не от разочарования, не от усталости. А потому, что так было запланировано. Вздох как выражение немого упрёка.

— Итак, я вижу, вы не желаете с нами сотрудничать, — бесстрастно констатировал он.

— Отчего же? Я искренне отвечаю на все ваши вопросы.

— Хорошо. В таком случае вот ещё несколько. Это правда, что вы намереваетесь взять интервью у Его Величества короля Рауля Первого Истлендского?

Я внутренне напряглась. Интересно, и кто же снабдил их этой информацией? Впрочем, то, о чём знала вся редакция, навряд ли можно было назвать секретом. Ещё недавно я не видела в этой информации ничего для себя опасного, но в свете нынешней обстановки в графстве… Не думаю, что сам Рауль стал бы расправляться с газетчицей только из-за того, что она возжелала взять у него интервью. Но кто же ему расскажет? Всё решится здесь, так сказать, на местах…

— А что в этом такого? — осведомилась я, не видя смысла отрицать очевидное. — Я хотела написать краткую биографию Его Величества. В этом нет ничего предосудительного. Господин граф, например, против подобной статьи не возражал, и даже остался доволен результатом. А если бы король не захотел давать интервью, значит, я уехала бы ни с чем. Только и всего.

— Допустим, — кивнул чиновник. — А как насчёт вашей статьи о грабителях?

— А что насчёт неё? — нахмурилась я.

— Откуда у вас подобные познания?

— Это часть моей работы.

— Какой именно работы?

— Работы газетчицы.

— А мне кажется, что быть газетчицей недостаточно для того, чтобы так подробно разбираться в предмете.

— Что вы хотите этим сказать?

— А я уже всё сказал. Только вор может настолько хорошо знать подноготную других воров.

— Ничего подобного.

— Это всё, что вы можете сказать в своё оправдание?

— Не понимаю, в чём я должна оправдываться.

Я начинала нервничать. У чиновника был слишком уверенный тон, и некоторые мелкие штрихи в его поведении указывали на то, что именно сейчас мы подошли к тому моменту, ради которого и затевался весь разговор. Похоже, я ошибалась, думая, что меня вызвали сюда в качестве информатора. Главная цель заключалась в другом.

— Из вашей статьи очевидно, что вы самолично участвовали в грабежах, причём неоднократно, — жёстко произнёс чиновник. — Стало быть, речь идёт не об одном случайном инциденте, а о целой серии преступлений. В правовом графстве мы не можем закрыть глаза на столь неуважительное отношение к закону, равно как и на ущерб, нанесённый нашим гражданам вами и вашими сообщниками.

— Какими ещё сообщниками? — воскликнула я, отлично осознавая, что самообладание мне всё-таки изменило.

— Профессиональным грабителям, тем самым, о которых вы написали статью.

— Это вовсе не означает, что я сама являюсь профессиональным грабителем!

— Разумеется, нет. Вы — только сообщница. Поэтому назначаемое вам наказание будет достаточно лёгким.

— Какое наказание?