Торнсайдские хроники

— Я не уполномочен предоставлять такую информацию, — ответил старший. — Могу только сказать, что у нас есть приказание обследовать ваш дом в числе прочих объектов.

— Ну хорошо, — пожала плечами я. — Обследуйте.

Воины прошли в комнату, и я вместе с ними. Остановившись на пороге, стражи порядка принялись разглядывать интересную картину. Наполненная водой ванна, сброшенная в кучу одежда, мокрое полотенце и полуголый мужчина, вольготно развалившийся на кушетке.

— Люк, ты случайно не опасный государственный преступник? — подозрительно спросила я.

— А что такое? Каких-то несчастных четыре раза в КПЗ — и уже государственный преступник? — обиженно протянул Люк.

— Да нет, тот, говорят, не из КПЗ сбежал, а с главной площади, — возразила я. — Короче, этого не возьмёте? — обернулась я к стражникам. — Других у меня всё равно нет.

— А эти четверо что, все к тебе? — гневно прищурился Люк. — Ну и аппетиты у тебя, однако! Я сейчас устрою здесь безобразную сцену ревности.

— Подожди, не торопись, — отмахнулась я. — Ну, господа, так что будем делать? Кстати, не хотите принять ванну? Вода почти чистая, её до вас всего два человека принимали…

— Так, вы двое наверх, ты на кухню и в прихожую, я здесь, — распорядился старший.

Остальные рассредоточились по дому, следуя его указаниям. Сам он деловито прошёлся по комнате, заглянул под кровать, под одеяло, открыл шкаф, раздвинул висящую там одежду… и снова закрыл створки, не обнаружив ничего интересного. Затем закатал рукав и на всякий случай запустил руку в ванну.

— Вы рассчитывали найти там утопленника? — осведомилась я, восхищённая столь нестандартной фантазией.

— А почему вода непрозрачная? — изобличающим тоном спросил стражник.

— Мыльный корень и всякие масла, — охотно ответила я.

Судя по взгляду, которым одарил меня старший, к использованию мыльного корня он относился весьма подозрительно. Не иначе рассматривал его как первый шаг к государственной измене.

Двое стражников с топаньем спустились по лестнице, ещё один возвратился из прихожей, никто из них ничего не нашёл.

— Приносим вам свои извинения, — обратился ко мне старший. — Спокойной ночи и приятного отдыха.

Я проводила эту четвёрку до крыльца и с удовольствием закрыла за ними дверь, да ещё и заперла на прочный засов. Возвратившись в комнату, выждала ещё пару минут и лишь после этого распахнула створки шкафа.

— М-да, Аби, я, конечно, догадывался, что у тебя есть скелеты в шкафу, — заметил Люк, по-прежнему возлежавший на кушетке, — но никак не думал, что они настолько упитанные.

— Не такой уж я упитанный, — отозвался Кентон, выбираясь из шкафа.

— Для скелета — вполне, — возразил Люк.

— Ты не хочешь одеться? — едко спросил его Кентон.

— А что такого? — ухмыльнулся газетчик. — Абигайль нравится моё тело. Правда, Абигайль?

— Прекратите перепалку вы, двое! — устало отмахнулась я. — Ты, Люк, лучше и вправду оденься. А то вид твоей наглой физиономии в сочетании с завёрнутой в простыню задницей вызывает во мне крайне непристойные мысли… о порке!

— Да не могу я одеться, — вздохнул Люк. — Не во что. Сама погляди, во что превратились мои штаны, пока я через забор перебирался.

Он приподнял брюки, демонстрируя большую дыру в районе филейной части.

Я закатила глаза и с рычанием затопала на второй этаж, откуда вскоре принесла ещё один костюм Нормана. Люку повезло больше, чем Кентону. Ему костюм оказался чуть-чуть велик.

— Теперь ты. — Я подошла к Кентону поближе. — Кто ты такой, чёрт возьми?

— Абигайль, у тебя провалы в памяти на нервной почве? — хмыкнул Люк. — Или я чего-то не понимаю?

Я к приятелю даже не повернулась, продолжая пристально смотреть в глаза Кентону, отлично видя: он-то всё прекрасно понимал.

— О чём ты говоришь? — тем не менее спросил он.

— Ты отлично знаешь, о чём я говорю. Да, когда преступник сбегает из-под надзора, это неприятно. Если этот преступник досадил лично Майлзу, это неприятно вдвойне. Но искать его по всему городу посреди ночи, столь оперативно определив зону поисков и направив для этой цели столько людей? Тут не обошлось без личного вмешательства Рейвена, и это в такое-то время? Так кто ты такой?

— Это настолько важно? Я ведь с самого начала предупреждал, что ты навлекаешь на себя крупные неприятности.

— А я ни о чём и не жалею, но хочу знать, ради кого рискую. С какой такой радости твоя персона настолько интересна графу? Всё-таки ты находишься у меня дома. А может, ты серийный убийца или сексуальный маньяк?

— Вот точно, сексуальный маньяк — это как раз про меня, — рассеянно кивнул Кентон.

— Или палач, — продолжил предложенный мной список Люк.

— Палач-то почему? — вскинулся Кентон.

— Да так. Абигайль нынче интересуют сексуальные маньяки и палачи, — пояснил приятель. — Так что если хочешь ей понравиться, выбирай.

Я продолжала выжидательно смотреть на Алисдейра. Он задумчиво посмотрел на меня, потом перевёл взгляд на Люка. Взгляд этот, прямо сказать, не был полон доверия.

— На него можно положиться, — сказала я.

— Я в этом не убеждён, — спокойно возразил Кентон. — Особенно если речь пойдёт о сенсации для недельника.