Торпеда для фюрера

И вот теперь в Крыму, в Гурзуфе, в санатории для офицеров вермахта и кригсмарине «Гелек-Су», гауптштурмфюрер Бреннер всё сжимает и сжимает петли…

– Не сочтите мое любопытство бестактным, – наконец, будто очнулся от своих отвлеченных разглагольствований о судьбах «СС» Карл-Йозеф. Во время них он уже успел допить кофе и пройтись по номеру до трюмо в коридоре, будто прислушиваясь, к входным дверям и обратно. – Но где сейчас ваша э… эрзац-супруга?

– Я бы попросил, герр гаупт, – дернулся было Габе на мгновенье.

– Полноте, Дитрих, мы с вами солдаты…

Хоть он и сказал это ровным тоном, и ничего такого, что можно было бы назвать острасткой, в его реплике не было, но благодушие слетело с запечённого лица гауптштурмфюрера Бреннера, словно разбилась глиняная маска мима.

Соответственно, и штурмбаннфюрер так распрямился, что даже скрипнуло что-то в пояснице. Не то портупея на ремнях, не то позвоночник, согбенный канцелярской привычкой, переделать которую в армейскую выправку не помогала ни гимнастика, ни боевая практика, ни тот же корсет портупеи.

– Вполне можем обойтись и без аристократических поз, – закончил после долгой тяжелой паузы Бреннер и предложил взглядом сесть. – Я надеюсь, у вас хватит ума не тащить свою пассию к новому месту назначения?

– Разумеется, – коротко кивнул штурмбаннфюрер, понимая, что вот этого ему, как раз таки, может быть, и не хватило.

Не то, чтобы именно ума, но твердости. Бог мой, о какой твёрдости могла идти речь, когда Магдалена смотрела на него вот так, через плечо, отливавшее феерической позолотой в пене опавших кружев пеньюара, глазами полными отчаяния и испуга: «Вы же не оставите нас, Дитрих?» Именно нас .

Ещё и поэтому штурмбаннфюрер Габе приложил все усилия в 42 году, когда фон Левински [47] , возглавив группу армий «Дон», ушёл из Крыма, чтобы его зондеркоманду, дескать, «приобретшую весьма специфический опыт», переподчинили из 11‑й армии в 500‑километровую зону «оперативного тыла». Потому, что Магдалена Габе (?) говорила теперь «о них» с придыханием и только как о Святом семействе, во всей полноте чуда.

«Но никаких умножений имени от предков!» – зарёкся Дитрих-Диц и назвал сына просто Адамом. «Интернационально», – не в рейхе будь сказано.

И вот теперь их обоих, словно для полноты библейского сюжета, он поместил, как выясняется, в «хлев изгнания». Ума хватило…

…И не только у него

Оккупированный Крым. Район действия 2-го партизанского сектора

– На станцию, дед Аврал говорит, даже новый конвой для наших пленных привезут, – жадно давясь печёной картофелиной, не слишком внятно, но старательно докладывал Вовка. – Татарам, вишь, тоже не доверяют. Так что со станции до Атлама и, я так думаю, на самой базе с ними будут те фрицы, что приезжают завтра утром. Уже ихний офицер был, но в Атлам почему-то не доехал и во Владиславовке не остался, – пожал плечами Вовка: мол, дело тёмное.