Торпеда для фюрера

— Ну, во-первых, зачем им это надо?.. Тащиться, можно сказать, в пасть дьяволу? Отбивать у нас «находку», что ли? Чистой воды самоубийство. И во-вторых, такая провокация — рискованное дело и для нас. Вы ведь знаете, какое значение имеет сейчас для кригсмарине Якорная бухта? Там же основная база шнельботов. Смею напомнить, русские туда даже линкор с эсминцами посылали.

— И убедились, что это бесперспективно, — добавил Карл-Йозеф. — Поэтому, тем более, пошлют флотских разведчиков. Не мне вам объяснять, что один профессионал в нужное время и в нужном месте стоит самого меткого залпа линкора. Кстати, там был не линкор, а лёгкий крейсер вкупе с одним-единственным только лидером эсминцев. А насчёт вашего первого вопроса, — морщась, потёр чёрную кожу протеза Карл-Йозеф. — Зачем им это нужно…

«Гораздо проще объяснить, зачем это нужно ему самому. Ему нужен был русский лейтенант Войткевич. Бывший подопечный в резидентуре на Западной Украине и, как оказалось. — Карл-Йозеф болезненно поморщился, словно вновь разыгрались фантомные боли в пустой перчатке протеза. — И, как оказалось, его же, Карла-Йозефа Бреннера, куратор по линии ИНО [28] НКВД. Нужен здесь и желательно живой, по крайней мере, до тех пор, пока не выяснится точно, провален или нет агент “Еретик”? Можно ли на неё полагаться? Ведь от этого зависит, как долго ещё можно будет полагаться и на всю информацию, исходящую от их резидентуры в штабе русского флота. Кто знает, может, уже и предмет гордости “Марине Абвер”, их глубоко законспирированный агент, не стоит выеденного яйца. Может, он уже под диктовку полковника русской морской контрразведки, как его… Das Schaf… Овца… Овцевода… Овчарова пишет свои донесения?.. — покачал головой Бреннер в такт своих невесёлых раздумий. — Провал тогда будет не просто громкий, а расстрельный… По крайней мере, я бы так поступил».

Но вслух Бреннер сказал, будто суммируя выводы:

— А почему, как вы думаете, русские спохватились искать «кузена» сейчас, спустя два года после того, как его, — вот уж не знаю, в какой степени, — гениальное изобретение кануло в воду?

— Вообще-то, — фыркнул капитан-лейтенант Нойман, — я полагал, что это только подтверждает ваш недавний тезис об их бюрократической тупости и бестолковости. Потерять столь ценного инженера.

— И так старательно его искать сейчас. Видимо, им стала известна истинная ценность его работы, — выразительно закончил за него Карл-Йозеф.

— Значит, в этой подводной красавице действительно что-то есть, — прищурился на гауптштурмфюрера капитан-лейтенант.

— И именно поэтому русская разведка не должна допустить, чтобы это «что-то» попало к нам в руки, — с ответной пристальностью уставился на него поверх круглой оправки очков Карл-Йозеф. — По крайней мере, им нужно будет точно знать, что известно нам об этой, как вы выразились, «красавице». Это непреложный закон инженерного противостояния.

— Вы думаете, с русскими разведчиками здесь будет и соответствующий специалист? — не то уточнил, не то предположил Мартин Нойман.

— Едва ли сам «кузен» Бреннер… — сухо улыбнулся гауптштурмфюрер, — староват для таких затей профессор физико-технической комиссии Академии Его Величества. Но кто бы ни прибыл, об этой торпеде он будет знать всё.

— Вам не откажешь в логике, — решительно кивнул Мартин. — В таком случае, попросим русских поторопиться. Пусть ваш «Еретик» сольёт им новость, что мы пока ещё не подняли торпеду, а только накануне подъёма «изделия». Или даже только знаем точное место, но по ходу поисков зарылись в иле. Одним словом, «вот-вот, время не терпит, но ещё есть». И, кстати, — задумался командир морской фронтовой разведки. — А как она, ваша «Еретичка», не раскрываясь, им сообщит это?

«Хорошо бы, чтоб “не раскрываясь”, — забарабанил гауптштурмфюрер пальцами левой руки по столу. — А то ей ещё и очередное звание дадут».

— Устроим ей случайный радиоперехват, — сказал он вслух, подытожив обсуждение хлопком ладони по столу.

— Но наших абверовских кодов они не знают, — отрицательно покачал седой головой Нойман. — Не открытым же текстом? Слишком наивно.

Но запнулся, увидев блуждающую в сухих губах улыбку Бреннера.

— Зато они достаточно хорошо знают терминологию интендантской службы вермахта, — пояснил свою «легкомысленность» тот. — Прямо скажем, не слишком секретную, чтобы разобраться, какого калибра у нас «баклажаны» и сколько жил и какое сечение у медных полевых «гадюк». Я бы посоветовал вам составить список легкоузнаваемого по образам и индексациям оборудования снаряжения для водолазных работ и подъёма со дна взрывоопасных и весьма габаритных предметов.

— Думаете, догадаются?..

…— Даже обидно как-то, — хмыкнул начальник криптографического отдела капитан 3‑го ранга Васильев. — У нас батарейные радисты в открытом эфире и то изобретательнее…

Ответный ход из Туапсе

Туапсе. Лето 1943 г. Штаб КЧФ. Криптографический отдел