ТОРРЕЗ. Книга Вторая (СИ)

— Всего понемногу. Раньше об этом знал только Райан, но, как и в твоём случае, ситуация была иная. Знаю, в это трудно поверить, но когда-то я была прилежной дочерью английского аристократа. Да-да, не удивляйся. Мой отец владел роскошным особняком в Истоне, и ему принадлежало несколько текстильных фабрик, благодаря которым мы могли бы до самой старости жить в богатстве и роскоши. Само собой, я слабо соображала в подобных делах, но была счастлива тому, что мой отец не пропадает днями и ночами на работе, вместо этого проводя много времени со мной. Но позже я выяснила, что весь этот прибыльный бизнес достался ему не очень-то честно. А кроме того, уже будучи взрослой, я также узнала, что он был довольно значимой шишкой в Ордене Вечности. Представляешь? Вот ведь ирония. Но тогда мне было всего девять лет, и я не очень-то заботилась вопросом, откуда у нас столько всего, чего не имели люди вокруг. Однако… куда ироничнее то, что вскоре мне всё-таки пришлось оказаться по ту сторону жизни, лишившись буквально всего, что у меня было. Той ночью мы с отцом вернулись домой из театра. Помню, что пьеса была ужасно скучно… и что мне пришлось идти на неё в платье. Да простит меня господь, но как же я, блять, ненавижу платья! А ещё я ненавижу каблуки! А ещё корсеты! А ещё косы! Фух, ладно… прости, я отвлеклась. Мне слабо помнится прошлая жизнь, но вот тот вечер я помню так, словно всё это происходило буквально вчера перед сном. Наш двухэтажный особняк стоял на относительно небольшой улице и у него был широкий открытый балкон, выходящий во внутренний двор. А с другой стороны окна выходили к соседнему дому, за которым размещался городской порт. Уже тогда я заглядывалась на приходящие и уходящие корабли, мечтая когда-нибудь поплавать на таком. Домечталась, блять… В тот вечер я пришла в свою комнату на втором этаже, сняла корсет, расплела волосы и стащила с ног чёртовы туфли на дурацких серебряных застёжках. Я тогда ещё не знала крепких ругательств, но в голове у себя страшно проклинала все эти вещи, чисто на уровне эмоций. А одевшись в ночнушку, я решила выйти на тот самый балкон и посмотреть на наш красивый двор с высоким фонтаном и кустарными фигурами, а заодно поглазеть на зажигающиеся огни ночного города. Поначалу всё шло отлично, но потом я заметила, как на территорию особняка проникли двое посторонних. По телосложению я сразу догадалась, что это были мужчина и женщина. А по хвостам стало понятно, что они оба были львами. И надо сказать… выглядели они крайне недружелюбно. Оба были облачены в тёмную кожу, а лица скрывались за тканевыми полумасками. Однако мне всё же удалось разглядеть злобные голубые глаза и рыжие локоны, выглядывающие из под капюшонов. Я уже собиралась как можно скорее звать отца, но к тому моменту он сам уже вышел во двор, идя прямо на встречу незнакомцам. В тот момент я совершенно не знала, что делать. Сколько я себя помню, мы с отцом всегда жили вдвоём. Даже обслуживали особняк сами, практически без прислуги. Были только повар и различные учителя, которые приходили к нам в дом рано утром и уходили сразу, как становилось темно. А свою мать я никогда не видела. Она умерла практически сразу, как я родилась. Поэтому на том балконе я была совершенно одна, и не к кому было обратиться за помощью. Всё, что мне оставалось — это смотреть. И я смотрела… Мой отец завёл разговор со львом. Поначалу они говорили спокойно, но потом незнакомец начал кричать на моего отца. Говорил, что тот предал его и что они больше не братья. Я тогда ничего не понимала, ведь отец мне никогда ни о чём таком не говорил, но… теперь это уже не важно. В один момент в руке льва появился блестящий кинжал, и он в одно движение перерезал горло моему отцу, окропив крыльцо особняка алой кровью. Так я впервые увидела чью-то смерть. И надо ли говорить, что это не было похоже на то, как это изображают в театре. Никаких криков, судорог и пафосной предсмертной речи. Только отчаянные попытки хватать ртом остатки воздуха и медленно угасающие глаза. Никогда не забуду звук, с которым тело моего отца обрушилось на пол. Я была в таком ужасе, что несколько секунд не могла пошевелиться. А потом… потом я закричала. Да, не слишком-то умно, это правда. Но я была ребёнком. До смерти напуганным ребёнком, оставшимся один на один с убийцами. Тот час эти двое подняли на меня свой взор. Их голубые глаза были полны холода и… какой-то тревоги. По крайней мере, так мне показалось. Но миновало мгновение, и они побежали в сторону входа, очевидно, намереваясь закончить начатое. Испуг сменился адреналином, и я быстро заперла дверь в комнату, после чего спряталась под кровать. Да, охуенно умно придумала, но что ещё было делать?! Кончено, им ничего не стоило выломать хлипкую дверь. Но пока они искали меня по просторной комнате, появилась возможность для побега. Они отошли к балкону, где видели меня в последний раз, когда я тихо вылезла из-под кровати, после чего побежала вниз по лестнице с такой скоростью, с которой никогда не бегала! При том до сих пор. Я выбежала через заднюю дверь в одной лишь ночной рубашке. Благо на улице стояла тёплая летняя ночь, и в городе было не слишком ветренно. Я долго бежала до порта, слыша, как они меня преследуют и кричат что-то в спину. Наверно угрожали, что убьют меня, требовали остановиться или ещё что-нибудь. В общем, я добежала до пристани и смогла запрыгнуть в один из уходящих кораблей, зацепившись за выпирающие доски торцевой каюты. Сама не помню, как мне это удалось. Но так или иначе, они отстали. Поначалу они бежали вдоль порта, надеясь, что смогут перехватить у моста. Но шустрый корабль вышел в залив, и я осталась жива. Дальше меня быстро заметили матросы и затащили к себе на палубу. Я рассказала о случившемся, и мне невероятно повезло, что попался хороший и опытный капитан. Он был местным торговцем и хорошо знал фамилию моего отца. Через какое-то время меня вернули в Истон, но я с горечью обнаружила, что наш дом… в общем, его сожгли вместе со всеми следами неизвестных. Тело моего отца тоже пропало. Ну… вот так я и потеряла всё.