Читаем Торжество мира, торжество тишины (СИ) полностью

- Не думала, что ты на самом деле купил пакет с голосовыми программами для своего модуля, - удивилась Вьес, начав набирать сообщение. - Твой агрегат ещё поновее моего будет.

- И не думай. Один знакомый по пьяни установил, - фыркнул мужчина. - Мы, кажется, поспорили, что он не сможет взломать последнее обновление на этот милый голосок.

- Кстати, Джек, - начала Вьес, приглушённо клацая сенсорными кнопками на экране модуля, - не знаешь, где можно немного подзаработать? Я сейчас слегка на мели и деньги за операцию не смогу отдать. А они нужны мне не только для того, чтобы вернуть тебе должок.

Мужчина задумался. Недавно его просили о помощи, но слегка специфической - таким сам Крейяр никогда не занимался и ничего подобного не умел, поэтому и пришлось отказаться от приличной суммы.

- У меня есть знакомый в нижних фабриках, а у него есть работа как раз для тебя. Заплатят хорошо, - поспешил обрадовать девушку Джек, - поверь мне.

Вьес кивала, не отрываясь от экрана, а затем прижала палец к кнопке "Отправить" и повернулась к Крейяру.

- Где я смогу его найти? - поинтересовалась она, впервые рискнув пошевелить правой рукой.

- На четвёртом луче. У него там небольшая мастерская, работа с автоматикой, она одна такая, не пропустишь, - пояснил мужчина и направился к холодильнику, бросив через плечо: - Только прошу тебя, иди к нему не раньше чем через две недели. Тогда рука хоть немного восстановится, и я смогу снять внешние стяжки. А внутренние - ещё через месяц. Спросишь Механика и скажешь, что Джек прислал.

Вьес кивнула и собралась уйти, но мужчина окликнул её и протянул тщательно упакованный флакон.

- Будет невыносимо болеть - коли, - сказал он. - Только если на самом деле боль будет такая, что вытерпеть её невозможно. Это не синий и тем более не красный, но привыкание вызывает. Шприц хоть у тебя есть?

- Есть, - девушка кивнула ещё раз. - Спасибо, Джек.

Крейяр махнул ей рукой на прощанье и отвернулся, мечтая о жёсткой кровати, что осталась пустовать в соседнем закутке, занятая только различным хламом и никем живым. Экран модуля завораживающе горел незакрытым сообщением. Джек склонился над монитором, нащупывая кнопку выключения, и пробежал взглядом по строчкам.

"Я жива, ублюдки вы ебаные. Следовало раньше предупредить о том, на какие чертовски большие неприятности можно там нарваться. Если завтра вы мне не принесёте мою долю или хотя бы не свяжетесь со мной я, обещаю, больше никогда не буду иметь с вами дело, и плевать на старое знакомство. Так херово напарников не подставляют".

Мужчина усмехнулся, выключая питание. Тихий голос пожелал ему спокойной ночи, сильно упав вниз на последнем слоге. Осталось около шести часов до включения внешних солнц - не так уж и мало, чтобы выспаться. Редкий день.


Вьес шагала по тёмным улочкам, уткнувшись в высокий воротник кожаной куртки. Рука висела на привязи, заботливо сооружённой из подручных материалов Джеком, и чертовски болела. Шумели турбины и насосы, выкачивающие кислород с поверхности, - отлаженная годами система поддержания здесь, под землёй, жизни. По обшарпанным панелям зданий струились вгрызающиеся в них корни.

Вьес торопилась домой. Несмотря на то, что она долго и верно считала ночь своим временем, самым надежным и комфортным, сейчас девушка чувствовала себя чрезвычайно уязвимой. Она оглядывалась по сторонам, внутренне подбираясь из-за каждого шума. Кончики пальцев кололо мелкими иголочками, словно кровь вдруг резко перестала к ним поступать. Девушка тихо ругнулась, насильно сжимая и разжимая кулаки, и ускорила шаг. Осталось немного.

Взбежав по грязной лестнице на четвёртый этаж, она влетела в маленькую квартирку - её хозяин умер пару лет назад, не оставив наследников, а один хороший знакомый перепрограммировал для Вьес доступ, и теперь сенсорный замок на двери радостно приветствовал девушку звучным детским голоском: "С возвращением домой, мистер Паттерс" - и слегка усмехался в динамик. Порой девушке казалось, что цифровой ИИ, глупый по сути, созданный лишь для обслуживая, знает обо всех её махинациях, давным-давно об её имени, и просто продолжает придуриваться, называя её предыдущим владельцем. Сегодня паранойя особенно сильно сжала лёгкие.

- Умолкни, - буркнула Вьес в динамик и закрыла за собой дверь. Щёлкнул электронный замок, но девушку это не успокоило. Скрипнул старый надёжный засов, скрипнул ключ в обычном металлическом замке, и только после этого загорелся свет. Лампочка в центре комнаты моргнула, но выровнялась. Девушка плюхнулась на диван и аккуратно стащила перчатки.

- Твою мать, - прошептала Вьес, разглядывая правую ладонь. Пальцы были чёрными, но не так, словно их опустили в банку с чернилами, совсем не так. Казалось, что кожа почернела сама по себе, что та гипотетическая краска впиталась, поселилась под кожей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Новая книга проф. Н.С.Розова включает очерки с широким тематическим разнообразием: платонизм и социологизм в онтологии научного знания, роль идей в социально-историческом развитии, механизмы эволюции интеллектуальных институтов, причины стагнации философии и история попыток «отмены философии», философский анализ феномена мечты, драма отношений философии и политики в истории России, роль интеллектуалов в периоды реакции и трудности этического выбора, обвинения и оправдания геополитики как науки, академическая реформа и ценности науки, будущее университетов, преподавание отечественной истории, будущее мировой философии, размышление о смысле истории как о перманентном испытании, преодоление дилеммы «провинциализма» и «туземства» в российской философии и социальном познании. Пестрые темы объединяет сочетание философского и макросоциологического подходов: при рассмотрении каждой проблемы выявляются глубинные основания высказываний, проводится рассуждение на отвлеченном, принципиальном уровне, которое дополняется анализом исторических трендов и закономерностей развития, проясняющих суть дела. В книге используются и развиваются идеи прежних работ проф. Н. С. Розова, от построения концептуального аппарата социальных наук, выявления глобальных мегатенденций мирового развития («Структура цивилизации и тенденции мирового развития» 1992), ценностных оснований разрешения глобальных проблем, международных конфликтов, образования («Философия гуманитарного образования» 1993; «Ценности в проблемном мире» 1998) до концепций онтологии и структуры истории, методологии макросоциологического анализа («Философия и теория истории. Пролегомены» 2002, «Историческая макросоциология: методология и методы» 2009; «Колея и перевал: макросоциологические основания стратегий России в XXI веке» 2011). Книга предназначена для интеллектуалов, прежде всего, для философов, социологов, политологов, историков, для исследователей и преподавателей, для аспирантов и студентов, для всех заинтересованных в рациональном анализе исторических закономерностей и перспектив развития важнейших интеллектуальных институтов — философии, науки и образования — в наступившей тревожной эпохе турбулентности

Николай Сергеевич Розов

История / Философия / Обществознание / Разное / Образование и наука / Без Жанра