Торжество рассудительности (СИ)

— Слушай, друг, всеми богами клянусь — сам видел особняк, в котором внутреннее стойло примыкало к спальне! — Прижал руки к сердцу в театральном преувеличении обладатель тюрбана. Под слоями ткани он прятал банальную лысину, вернее застарелый химический ожог во всю макушку, образовавшийся после какой-то «шалости», которыми была богата школа для начинающих риамских волшебников. — И единственный туалет был в другом крыле здания, а ковры, что должны были постелить в коридорах того здания, должны были легко чиститься от конского навоза! Своими руками необходимую длину замерял и пожелания заказчика в бланк предварительного договора вписывал…Правда, у этого отставного егеря еще и ноги отнялись, а потому своим ходом он точно никуда дойти не мог…

Наше продвижение вперед и знакомство с городом прервал не такой уж и далекий звук взрыва, а также прилетевшая лишь мгновением позже ударная волна, которая основательно нас качнула, взметнула пыль повсюду пыль и выбила стекла домов. Эпицентром катаклизма служило какое-то массивное прямоугольное здание, сложенное из крупных блоков серого гранита и украшенное золотыми рунами неизвестного мне алфавита. Вернее, парадный вход в него, который ныне был обращен в дымящиеся руины. И по этим руинам внутрь весьма бодро скакали десятки закутанных в темные тряпки личностей, выбирающиеся из скромной с виду кареты, где такая толпа народа никогда бы не поместилась. То ли портал внутри экипажа прятался, то ли ну очень вместительное свернутое пространство. Добегали до дыры в стене, кстати, далеко не все. С верхних этажей строения кто-то по штурмующим уже лупил целыми очередями коротких толстых стрел из автоматических арбалетов, и лились из воздуха потоки некой кипящей субстанции, наводящей на словосочетание: «расплавленный свинец». Нападающие как могли прикрывались разноцветными барьерами, а также на бегу забрасывали в окна едва различимые взглядом крохотные гранаты и, думается мне, не все из них бахали вхолостую, поскольку сила взрыва у этих подарочков иной раз оказывалась весьма приличной, пусть даже до самого первого бабаха ни один и не дотягивал.

С опозданием в три-пять секунд закричали люди: большая их часть находилась весьма далеко и просто торопилась как можно скорее убраться из опасного места, но кого-то и осколками разлетевшегося во все стороны камня зацепило из-за высокой плотности уличного движения, пробило пущенной не туда стрелой или накрыло случайными брызгами кипящей дряни. Однако один источник испуганно-болезненных воплей оказался вообще совсем рядом с моим отрядом! На дороге буквально в паре метров от нас произошло, вероятно, относительно типичное для этих мест ДТП: какой-то трехгорбый и крайне высокорослый верблюд-переросток испугался громкого звука, шарахнулся в сторону и сбил гнома, едущего на невысоком ишаке. Водители бы меж собой возможно и устроили драку, но их питомцы успели раньше…Только вот почти затоптанный гибрид лошади с ослом на обидчика лезть побоялся, вместо этого с размаху грызанув большими плоскими зубищами ляжку и без того нервного ездового страуса по соседству. Птичка, которая и так видимо из-за близкого теракта оказалась вся на нервах, из-за внезапной боли совсем ошалела, заорала дурным голосом, выпрыгнула с проезжей части, сбросила со своей спины худенькую наездницу, волочащуюся за нею теперь благодаря стременам, и сейчас скакала среди пешеходов, с размаху пиная абсолютно всех, кто сей курице-переростку под трехпалую лапу попадется.

— Лови петуха! — Действия у меня опередили мысли, и я подскочил к страусу,попытавшись вырубить голенастую птицу апперкотом. Только вот тот убрал свою похожую на мохнатый шарик башку с траектории удара так ловко, будто десять лет занимался профессиональными боями без правил. И вполне себе успешно пнул в ответ, особого вреда не причинив благодаря доспехам, но все-таки оттолкнув меня от себя на пару метров. К счастью, другим наемникам повезло больше, и они сумели вцепиться этому живому аналогу мотоцикла кто в крыло, пусть и получив оным крылом по лицу, кто в хвост, хотя большая часть оного хвоста в виде выдернутых с мясом перьев немедленно осталась в руках у Пина, а многоопытный Тырн так и вовсе обеими своими ручищами обхватил относительно тонкую шею животного, кажется попытавшись то малость придушить. Однако ждать, пока оно отключится от недостатка воздуха, я не собирался и вторично съездил кулаком по башке птицы, лишь слегка придержав удар, дабы не расколоть той черепушку к чертям собачьим. Но, возможно, все-таки немного переусердствовал, поскольку резко вздрогнувший всем телом нарушитель дорожного движения обмяк весь и разом, перестав дергаться и вытянувшись без движения. А из безвольно распахнувшегося клюва, на удивление скромного как для такой махины, даже закапала тоненькая струйка крови.