Торжество справедливости

– “Просто” в этом мире не бывает ничего! Насколько я понял, вы стесняетесь прийти на день рождения без подарка?

– Вообще-то… ну да! Я как-то к такому не подготовился. И ничего не сообразил припасти заранее.

– Ага! А с финансами у вас тоже проблемы?

– Ну-у…

– Иначе бы просто купили любую безделушку – и всех делов? – Пауза немного затянулась, и я понимающе улыбнулся. – Насколько я знаю, приходить с подарком на такие мероприятия с участием её высочества не рекомендуется. Это, так сказать, чуть ли не официальный приём, который устроил герцог Лежси на свои средства. Ведь все равно он выпросил у принцессы эту привилегию благодаря своей с ней дружбе. А значит, день рождения – всего лишь попутное развлечение для гостей.

– И всё-таки…

– Ну раз уж вы так щепетильны, я вам просто-напросто ссужу эту недостающую тысячу, и вы поступите так, как посчитаете нужным. – Заметив, что на лице моего собеседника появились новые сомнения, я его успокоил: – А отдавать долг я вас торопить не буду. Когда сможете, тогда и отдадите.

– Тоже весьма спорное удовольствие…

– А чего ж тут спорного? – удивился я и решил немного надавить с другой стороны. – На вашем месте от такого предложения отказался бы разве только… клон.

– Продолжаете меня подозревать?

– Если откажетесь от ссуды…

– Ладно, отказаться в моём положении будет глупо. Я ведь всё-таки ещё мечтаю побороться за руку и сердце её высочества.

– Ну вот и отлично! Держите деньги. Чек я вам не отдам, он сам по себе слишком ценен. Но у меня тут в кармане завалялось немного наличности…

С этими словами в его руки перекочевала ровно тысяча галактов. Что вызвало новые вопросы:

– И вы носите с собой столько денег? А как же расписка? Или подождёте, пока я быстренько её напишу?

– Да полно вам, герцог! Какие могут быть расписки между людьми слова. Да ещё и лучших и достойных защитников империи? Ведь именно так нас назвала совсем недавно её высочество. Не правда ли?

Цезарь Малрене тяжело вздохнул, спрятал деньги во внутренний карман и с благодарностью пожал мне руку:

– Господин барон! Можете во мне не сомневаться!

Весь остаток дня я провёл в непомерном обжорстве и бесстыдном, но усиленном сне. Предварительно загрузив свой гостиничный номер снедью из ресторана, я, как всегда, забаррикадировался изнутри и приспособил Бульку возле проводов с желаемым напряжением. Пока он устраивался удобнее на своей подзарядке, я принял душ, с аппетитом поел, предупредил всех, кто мог выйти со мной на связь, и завалился на мягкие покрывала своей громадной кровати.

Графу Шалонеру я предоставил полную свободу действий, настояв, однако, чтобы он ни в коем случае не вздумал податься на тот курорт, где находилась Амелия. Ведь всегда лучше, если он будет находиться под рукой, в столице. А отсутствие виконтессы тоже пока объяснялось довольно просто: ей не хочется появляться в Старом Квартале, пока там нет её любимого. И она коротает время с подругой. А краберы на курортах, как правило, отключаются. Разве что лично можно отыскать нужного человека.

Конечно, хотелось и товарища взять на день рождения герцога, но сразу зарезервировать его в качестве участника не сообразил, а теперь созваниваться с Лежси по этому поводу было как-то неудобно. Поэтому дал графу простое задание: собирать сплетни и слухи в ночных казино и ресторанах. Вот только радости на лице Цой Тана при оглашении моего приказа не появилось. Неужели до такой степени влюбился в очаровательную виконтессу? Хотя так, скорей всего, и есть: ведь не стал бы он с ней в противном случае устраивать помолвку!

Проснулся, когда уже стало темнеть. До начала приёма оставался ещё чуть ли не целый час, поэтому я даже успел ещё немного подкрепиться. Не думаю, что герцог Лежси будет морить гостей голодом, но вновь водружённый на спину Булька сразу потребовал полноценного для меня питания. И категорически настаивал на недопущении даже малейшего голодания Доказывая, что он сам прекрасно справится со всеми нежелательными наслоениями жира на моём тёте и употребит их по назначению. Что вообще-то вылилось в продолжительный и ожесточённый диспут о пользе лечебного голодания (этот тезис защищал я) и о непоправимом вреде от недоедания (это положение отстаивал риптон).

Когда я в парадном костюме уже уселся во флаер, мне позвонил Роберт Успокоив, что пока ничего сверхординарного не произошло, он пояснил причину своего звонка:

– Главный следователь прокуратуры меня буквально утомил настоятельными просьбами передать Ветру, что необходим срочный и важный разговор.

– Добро, сейчас пообщаемся, слушай внимательно.

Со второго крабера я набрал нужный номер и поинтересовался у Энгора Бофке:

– Надеюсь, у вас действительно что-то важное? Так как врач категорически мне запретил разговаривать после операции. Еле его уговорил…

– А что с вами?!

– Увы! Сегодня не повезло! – скорбным и тихим голосом произнёс я. – Но через пару дней врачи обещали поставить на ноги.

– М-да? Ну что ж, желаю вам скорейшего выздоровления!

Вот только поверил ли Бофке в мой выдуманный недуг? Трудно провести старого Рекса. Но я смиренно поблагодарил: