Тоска(СИ)

- О! Ты помнишь её имя? Я думала, она для тебя совсем ничего не значила, а нет, ты молодец, запомнил, - Женя засмеялась. - Я видела тебя там, Тоска. Запомнила твое лицо навсегда, - отрезала ещё кровавый кусок. - Приехал и уехал. А у неё случился приступ. И она умерла. Моя мать ужасно переживала. Мы хотели найти тебя. Мы хотели загубить тебя. Может быть, ты не понимаешь, но для моей матери это значило больше, чем для кого-то ещё - уж она-то понимала, что такое настоящее мужское угнетение, и она видела, что ты сотворил с самым добрым человеком, которого мы знали.

- Я... - Сергея тряс холодный озноб. Эти слова - это все ложь, ложь, ложь.

- Убил её. А у моей мамы потом случился инсульт. Причудливая цепочка событий, не правда ли? И, как ты понимаешь, она умерла. Кто виноват? - Женя ударила ножом по столу. - Кто?!

- Я... - начал было говорить Сергей.

- Ты! ТЫ!! Сергей Тоска, вы обвиняетесь в жестокости, шовинизме, эгоизме и, наконец, в двойном преднамеренном убийстве!

Несколько людей в бесконечном потоке оборачивались на кричащую с террасы кафе дамочку, но тут же спешили дальше.

Женя расслабленно откинулась в кресле и захохотала.

- Я шучу, Тоска, шучу. Ты уже ни в чем не обвиняешься. Я вернулась на родину, ведомая местью, не нашла тебя. Зарыла свои чувства куда-то вглубь, поступила в институт. И знаешь что? Я поверила в карму, судьбу, Бога - сразу во все. Поверила в ту самую секунду, когда пришла на практику к тебе на работу. Меня основательно тряхнуло, лишь только я увидела твою фамилию. Это было волнующее чувство - вот он! То есть ты - вот он, ты! И я сдержалась, чтобы броситься и задушить тебя на месте. Хотелось страшно, конечно. Но нет, не сейчас, нет. Месть должна быть изощренной. За две недели я пронюхала, что Струхнюк нечист на руку и к тому же страшно тебя ненавидит. Мы сговорились. Он достал мне пистолет. Но потом он испугался - жаль, я его не просчитала. Все могло бы кончиться ещё лучше. Пришлось действовать по обстоятельствам, убивать его и подставлять тебя. Непродуманно вышло, знаю, знаю, ничего не говори. Но я всех запутала и смогла скрыться. А миссия уже была выполнена, не правда ли?

Слишком много людей, слишком много слов, хватит этих слов. Пусть она просто заткнется. Закроет свой кровавый рот. ХВАТИТ!

- Да, Тоска, конечно это я убила Зинаиду Степановну, твою маму, - Женя прищурилась и наклонилась к Сергею. - Думаю, это честно, понимаешь? Теперь мы в расчете. Я не имею к тебе претензий. Но слышал бы ты, как потешно она кричала!

МЕРЗКАЯ СУКА.

Сергей смотрел в её масленые животные глазки и все больше вспоминал свой сон. Тот самый сон. А люди бегут вокруг, эти толпы.

Сон. Он что ли был вещий? Струхнюк. И Женя. Кровь. И эти ножи в конце.

Ножи.

Сергей одним движением схватил острый стейковый нож и воткнул Жене в горло. Она захрипела. Сергей аккуратно потянул за рукоятку. Фонтан.

Люди вокруг - мельтешащие толпы кричащих людей.

Сергей положил нож на стол и поднял руки вверх.

Так было надо.

Ну может быть, не надо. Но он так сделал.

Глава 20

Вы можете сказать: "Ну это уж слишком! Ну напридумывал-то!"

Я приукрасил. Да, может быть. Но не придумал.

Вы тогда резонно заявите: "Зачем вообще было это писать? Зачем ты рассказал нам о Тоске?".

Вы, конечно, уже догадались, но все же.

Я и есть Сергей Тоска. Эгоист высшего класса.

Я пишу этот роман, и все это правда.

Меня арестовали на месте. Я не сопротивлялся, а с какой-то кривой ухмылкой смотрел на Женю. Как только я сделал то, что сделал, шум в голове утих, а вокруг заиграли краски. Все сложилось в здоровенную рекурсию.

Я нахожусь в камере заключения. Приговор - смертная казнь за убийство. В экстрадиции отказано.

Да я, признаться, и сам не хотел бы. Жаль расстраивать деда. Его и так поджидает удар.

Говорят, перед смертью видишь всю жизнь заново.

Я пошел дальше и решил ещё и поведать другим, вдруг будет интересно?

Самое обидное, я нашел призвание. Мне страшно, до безумия хочется писать.

Попросил у руководства тюрьмы ручку и много бумаги. Отнеслись с каким-то уважительным пониманием.

И вот, пишу это третий день, почти без сна.

Я попрошу отправить эту рукопись моему лучшему другу Александру.

Да-да, Саша! Дарую все права.

Делай, что хочешь. Публикуй - не публикуй, мне уже будет все равно.

Жаль, что все вышло именно так.

Женю мне не жаль, себя не жаль. Люси и Женину мать мне тоже не жаль. Жаль, что так мало написал - вот лишь себя толком и смог обозреть. А ведь призвание - это самое главное в жизни.

Для меня как минимум.

И то, хочется ещё столько рассказать... Но, как я и говорил, второй попытки не будет.

Дорогие друзья, не грустите обо мне. Это пустое.

Живите.

Бегите вперед.

Находите призвание.

Я виноват перед вами. Лично перед вами. И за это понесу наказание.

Ведь, получается, я не смогу написать больше ни строчки?..

Хотя виноват ли я вообще? Не знаю.

У меня своя космологическая точка зрения.

Или правильно - космическая?

В общем, в душе, мне уже на все глубоко наплевать.

И уже не мне себя судить.

Есть высший суд.

Что-что говорите? Он на небе? Бог? Нет. Что вы, бросьте. Конечно, нет.

Он в голове.