Тот день

Против своей воли я вошла на кухню и увидела Джоела, сидящего на колене усталой и рассерженной мамы. Она отречено уставилась на меня, в то время как Гейл лениво прислонял губы к горлышку бутылки пива перед телевизором. Оно порой проливалось на его грязно-серую майку.

–Мне сегодня звонили из школы.-сказала мама, выпятив вперед губы.-И знаешь, что мне сказали?-она уставилась на меня так, словно это я, кто должна была вести разговор.-Не догадываешься? Совсем?

–Мама! Мы сегодня гуляли в парке!-начал Джоел, и мое сердце ушло в пятки.-Я вел космический корабль, а Томас помогал мне!

–Что еще за Томас?-вопрос относился не сколько к Джоелу, а ко мне.

Синяки под глазами матери сделались еще больше, а жидкие пряди волос, обрамляющие ее треугольное лицо, углубили взгляд. Прежде чем вновь продолжить мама не очень-то аккуратно спустила с колен младшего брата и чуть толкнула его в спину, попросив таким образом уйти в свою комнату.

–Значит, вон оно что.-пресно произнесла мать после того, как Джоел скрылся из виду.-Мне звонят из школы, срывают посреди рабочего дня и говорят, что ты не только прогуляла уроки, но еще и пришла в школу, цитирую: «с подозрительным синяком». А ты в это время обжимаешься со всякими парнями в парках! Так вот у меня к тебе вопрос, Джинни: тебя что, совсем не волнует, что меня могут лишить родительских прав?! Хочешь, чтобы вы все оказались на улице?! Ты ведь этого добиваешься?! Подальше от ненавистной мамочки!

–То есть ты хочешь сказать, что это абсолютно нормально?!-я яростно указала пальцем на отпечаток ладони на моем лице.-Это, по-твоему, нормально?!

–Плевать я хотела, нормально или нет!-мать встала со стула, да так резко, что я от неожиданности попятилась назад.-Если есть – значит, было за что!

Гейл внезапно рыгнул, и не прошло пары секунд, как он снова прислонил к губам пиво.

–Гейл, боже.-упрекнула мама своего любовника.-Хотя бы ты…не изводи меня.-каждый раз, когда она обращалась к нему, ее голос переставал быть таким резким и громким. Даже ее замечание в его сторону ощущалось больше как комплимент, нежели замечание.

–Ты свихнулась окончательно, да?! Тебя в конец не заботит, что этот твой боров ударил меня? Не заботит, что он готов был ударить и Джоела? У него теперь останется шрам на ладони!

Вместо ответа я получила лишь очередной презренный взгляд. Было сразу заметно, как мама долго и тяжело пережевывает сказанные мною слова. Она не раз глянула на Гейла, и он на нее тоже. У одной во взгляде читалось: «Ты сделал что?», у другого – «Ну, ты ведь знаешь, как оно бывает…». Их немой диалог быстро кончился, и мать снова уставилась на меня, но теперь в ее глазах читалась всемирная ненависть.

–Перестань быть такой эгоисткой! Нет, вы только поглядите! Лишь бы обвинить других в своих промахах! И тебе не стыдно?!-она посмотрела на меня сузив глаза, словно никак не могла разглядеть черты моего лица.-Будь моя воля, я бы вернулась на семнадцать лет назад, чтобы с полной не дать тебе вовсе родиться.

Что-то во мне умерло тогда.

–К-как у тебя вообще мог повернуться язык сказать такое…Как ты вообще можешь так относиться ко мне – своей дочери?-я хотела кричать, долго и протяжно, пока все стаканы и рюмки Гейла не полопаются к чертовой матери. Но голос, видимо, пребывал в том же шоке, что и я, поэтому я и говорила тихо.-А, знаешь, ты мне не мать. Никогда ей не была и никогда не будешь.

–Рада, что наши чувства взаимны. Тогда тебя здесь больше ничего не держит, можешь хоть сейчас забирать свои пожитки и проваливать.-Гейл, довольно причмокнув, постучал себя по животу. Он не пытался вмешиваться, единственное, что по истине его волновало – сколько пива осталось в бутылке.-Ну, чего ты здесь делаешь? Давай, выметайся! Возьми пример с твоего козла-отца и сделай это без лишних слов!

Мама забрала у Гейла бутылку и одним залпом осушила все до дна. Гейл недовольно пробурчал: «Эй, иди и возьми себе сама!», затем она убрала темные грязные волосы в хвост, явив острые скулы, и подошла к холодильнику за чем-то покрепче. На этой ноте я вышла из кухни. Помню, как мне хотелось, чтобы коридор казался гораздо длиннее, и я имела больше времени, чтобы правильно расставить приоритеты. Но желание выбежать тогда из квартиры и больше никогда в ней не появляться превозмогало все остальное.

Под оглушающий шум: скрип пола, помехи в телевизоре, соседские разборки, которые заканчивались безудержным сексом в конце, я беззвучно рыдала. Но, подойдя к нашей с Джоелом комнате, заставила себя успокоиться, по крайней мере, на время пребывания в квартире. Войдя, я застала Джоела, сидящего на кровати. Парнишка сидел и глядел на меня, сжимая игрушечного тигренка в руках. Мне показалось, он слышал наш с мамой разговор, но его выражение лица так и говорило, что он мало чего понял.

–Джоел, слезь с кровати и переоденься.

Он даже не дернулся, что само по себе было странным, просто продолжал глядеть на меня, словно фарфоровая кукла на витрине магазина.