Тот День (СИ)

Я надеюсь, слова мои не канут в пустоту. Если время не прекратит свой бег, то этот день на веки войдет в историю, и мы – те, кто сражались и выжили, те, кто прикоснулись к великому замыслу Тьмы – мы тоже войдем в историю. Я горд за то что перст ее пал на меня. Она шепчет мне. Просит придти и разделить с нею вечность. И больше не могу я противиться ее зову. Этот глас так нежен, и так красив. Словно мать на ночь сыну, она мягко напевает свою песню. Прислушайтесь! Эта небесная песнь и до ваших невежественных ушей долетит. Просто верьте. Верьте и слушайте!

Они уже здесь…

Дневник Елены

Игорь бил уже вовсе не руками, и не врезался с разбегу в дверь. Через глазок я увидела летящий в дверь инструмент. По-моему, та штуковина зовется калым, и служит инструмент для колки крупных бревен. Вот такой вот специальной кувалдой на длинном древке, мой муж и принялся долбить дверь. Мне казалось, что я слышу хруст, ломающихся от силы отдачи пальцев.

Сейчас, я сижу в дальнем конце столовой, у стены. И, видимо, осталось мне не долго. На прощание я поделюсь с вами мыслями.

Смерть действовала по плану. Мы были ее исполнителями. Она не перестраивала нас. Нет, просто стирала некоторые моральные условности, некоторые человеческие ограничители. Вскрывала глубинные тайники наших душ, и все спрятанное в нас зло выползало наружу. Но ни тогда, ни сейчас, как я уже писала в своем дневнике, я не стану ее обвинять. Только взглянув на мир глазами Смерти, можно понять ее умысел. Мы заслужили такую участь. Я, Игорь, наш ребенок – мы все должны были умереть…

В моих словах можно найти противоречие, но я и сама себя до конца не понимаю. Одно можно сказать точно: со мной, как и со всеми остальными произошли какие-то необратимые перемены. Я была ошеломлена тем, что творили мои руки, но не была против ее плана. Я ненавидела себя за совершенные мерзости, но отлично понимала, что все смерти оправданы…

Он выбил дверь…

Глава 33. Серебро

– Друзья. Нам выпала нелегкая участь. Крест, который судьба возложила на наши хрупкие плечи – тяжел. Дорога, по которой мы вынуждены идти – терниста, и сквозь сумрак едва видна. Но даже в этой темноте, если постараться, можно различить светлые проблески, всполохи грядущих перемен. Велик шанс того, что привычный для нас мир пал, и катастрофа посетила не один Смоленск. И пока мы не можем установить причины коллапса, но ясно одно: все те, кто не лишился рассудка, и остался на этой земле – в каком-то роде избранные.

Сделав паузу, Соколов обвел взглядом собравшихся в зале, словно стараясь каждому заглянуть под защитную панель серебряных “барбютов”.

– И пока специалисты будут выяснять причины, наша цель проста – выжить, а уж после мы вместе подумаем какое лицо должно быть у нового мира. У меня есть кое-какие задумки.

Из зала послышался совсем молодой, юношеский голос:

– Не кормите нас обещаниями. Мои старики вчера тоже обещали придти к обеду. А вернулся один отец. С головой матери моей в руках.