Тот, кем ты стал (СИ)

Царства Хаоса не было в данной Галактике. Здесь была Сила. Луперкаль на данный момент не очень понимал, что она собой представляет, но чувствовал ее затылком. Как она течет сквозь каждое живое существо на планете. Пронизывает ее недра. Заполняет самый дальний и темный уголок Галактики. Это был не варп, но в тоже время чем-то две эти силы были схожи. Утверждать что-либо было невозможно, ведь варп был чем-то совершенно необъяснимым, лишенным логики, но в тоже время чрезвычайно опасным. Сила же была иной. Большинство людей и ксеносов не замечали ее, не видели и даже не ощущали. Тех немногих избранников, кому было доступна данная возможность, было ничтожно мало на фоне остальных обитателей данной Галактики. Из голонета Хорус узнал, что наиболее известными адептами Силы являются джедаи, которые пользовались так называемой Светлой стороной Силы, которая, в свою очередь, имела еще и Темную сторону. По некоторой информации были в наличии еще и Живая и Единая Силы, но джедаи данные взгляды считали ересью и боролись с ней по мере своих сил. А вот адептов Темной стороны, коих звали ситхами, и вовсе считали своими извечными врагами и уничтожали безо всякой жалости. Ситхи, в свою очередь, платили джедаям той же монетой.

Противостояния двух этих фракций не раз сотрясали Галактику. Джедаи считали ситхов злом, подлежащим уничтожению. Причем уничтожалось и все то, что имело хоть какое-то отношение к адептам Темной стороны — книги, оружие, личные предметы, — а торговля запрещенными артефактами каралась в Республике очень и очень сурово. Ситхи же были капитально помешаны на власти и всем, что с ней было связано. Они желали править каждым разумным существом, а потому уничтожали всякого, кто стоял у них на пути, и в первую очередь джедаев. А заодно и друг друга, ведь на пути к власти одного ситха вполне мог стоять другой. Историй о зверствах ситхов было более чем достаточно, но у примарха они ничего, кроме усмешки, не вызывали.

Как бы не очерняли джедаи своих извечных врагов и не предупреждали об опасности Темной стороны, но им и в кошмарном сне не приснилось бы то, что делает варп с планетами и их обитателями. Они не знали, что в данных мирах законы физики, морали и здравого смысла испарялись, как дым. Они не видели тех жестокостей, что были присущи демонам Хаоса и Космодесантникам-предателям. Они никогда не видели абсолютно бессмысленных разрушений и варварского безумия, с которым в бой шли орки, превращая очередную планету в громадное поле битвы. И ни одному ситху не пришли бы в головы извращенные идеи Темных Эльдар, от больной фантазии которых повергались в шок самые ревностные служители Темных Богов. Обитатели этой Галактики понятия не имели о том ужасе, что захлестывал владения Империума. С одной стороны, Хорус завидовал им, но с другой стороны, ему было их жаль. Тысячу лет Республика не знала полномасштабной войны и теперь оказалась совершенно к ней не готова. Если только их лидер не припас в рукаве парочку козырей покрупнее. В том, что война уже на пороге, Луперкаль не сомневался ни минуты.

Примарх настолько погрузился в собственные мысли, что впервые в жизни не заметил, как к нему подошли. Робкий голос отвлек его от размышлений и созерцания гиперпространства:

— Господин Хорус? — перед Луперкалем застыла совсем миниатюрная девушка, смотревшая на примарха с расширенными зрачками. — Прошу простить меня за беспокойство.

— Слушаю вас.

— Госпожа сенатор приглашает вас к себе в каюту составить ей компанию. Если вы не возражаете, я провожу вас к ней.

Коротко кивнув, Хорус двинулся следом, периодически пригибая голову. Для кого бы изначально не строилась яхта, она явно была рассчитана на пассажиров пониже.

***

Устроившись за изящным столиком, Падме мыслями обратилась к умчавшемуся на Татуин Скайуокеру. Прилетел ли он туда? Нашел ли свою мать? В каком она состоянии? С некоторой долей стыда сенатор понимала, что совершенно забыла о рабыне, некогда приютившей под своей крышей опасных гостей. Но ведь у нее столько дел и обязанностей! Не может же она думать о каждом? Но внутренний червячок продолжал грызть ее совесть.

Створки разошлись в сторону, и в каюту вошел Луперкаль. Огромный мужчина одним своим видом вызывал у сенатора непонятный ей трепет. Его внутренняя сила, до поры надежно скрытая, завораживала и манила, и в то же время вызывала чувство тревоги и подспудного страха. Кем бы не был этот таинственный мужчина, столь нежданно свалившийся к ней на лужайку, интерес он вызывал бесспорно.

— Присаживайтесь, — Падме указала Хорусу на кресло, которое жалобно заскрипело, стоило Луперкалю в него усесться. — Мы так и не смогли с вами нормально поговорить.

— О чем же? — темные глаза мужчины были поразительно глубоки и обладали поразительным магнетизмом. С некоторым шоком Падме поняла, что старается смотреть куда-то мимо Хоруса, только бы не попасть под пресс его личности. — Если обо мне, то это не самая лучшая тема для разговора.

— Почему же? — удивилась сенатор.