Тот, кого не люблю

Он молчит. Бледный как смерть, подавленный, он уже знает, что я пойду до конца… Только Роб не догадывается, какую бомбу я собираюсь взорвать.

– Зоя, мы же все обсудили? Зачем ты пришла? – твердо спрашивает он. Прищуривается, смотря на меня, а потом на Мишку, играющему с плюшевым зверем. Музыка стихает, а по залу проносятся тихие голоса.

«Кто она?»

«Это его бывшая?»

«Какой позор! Вот так являться на чужой праздник!»

– Я пришла сказать, что Мишенька твой сын.

– Что? Да как она смеет? – взрывается Гаяне Ивановна. – Нагуляла… А теперь пришла права качать.

Нежная прекрасная Зара, одетая в розовое пышное платье, бледнеет и раскрывает губы в немом возгласе. Глаза Роберта округляются. Нет – глаза абсолютно всех гостей, присутствующих в зале, превращаются в блюдца!

– И еще я хочу сказать, что я жена Роберта. Вот паспорт. Мы поженились позавчера. И он взял мою фамилию, Гаяне Ивановна. Извините, я мечтала сказать вам это в лицо. Ваш Робчик теперь Шнайдер. Роберт Шнайдер.

Сую руку в кармашек сумки, судорожно шаря в поисках паспорта. Раскрываю страницу и показываю ведущей – она грустно вздыхает и кивает, подтверждая гостям правдивость моих слов. В этот момент Мишутка с силой кусает пластмассовый нос игрушки. Пуговица отрывается и исчезает во рту моего мальчика. Он ее вдыхает в себя… И тотчас синеет от приступа удушья.

– Миша… Мишенька… Господи, скорую!

Ноги не держат… Я бессильно опускаюсь на пол, прижимая сына к груди.

– Я помогу! – по залу проносится звонкий голос.

Зара небрежно отбрасывает накидку с плеч и летит на сцену… Падает на пол, позабыв о наряде, гостях, помолвке… Роберт на ходу снимает пиджак и бежит за ней следом.

– Вызывай скорую. Я попробую помочь. Меня учили, не бойся.

Пока я набираю номер скорой, она переворачивает моего сына и трясет за ножки…

Глава 17.

Зоя.

Перед глазами кружится карусель из разных кадров… Зара с моим Мишкой в руках, испуганный Роберт, пытающийся ей помочь, гости с перекошенными от жалости лицами… Роберт то и дело звонит куда-то, требуя прислать вертолет или реанимобиль. По вечерним пробкам добираться до больницы мы будем ох как долго…

Об одном я не думаю – как выгляжу в глазах окружающих. И что будет с моей жизнью завтра? Плевать… Лишь бы Мишутка был жив и здоров. Малыш натужно дышит и шевелит посиневшими губками. Пуговица так и осталась внутри. Зара обреченно вздыхает и возвращает мне сына.

– Выходи на свежий воздух, Зоя, – командует она, а я тупо киваю – мыслей нет, одни эмоции…

– Как его держать? – спрашиваю тихо.

– Горизонтально. Не нужно, чтобы предмет проходил глубже. Ему потребуется бронхоскопия. Это несложная операция, не волнуйся, – грустно улыбается она.

Бездумно киваю и, крепко сжимая хнычущего мальчишку, выхожу на улицу. Глубоко вдыхаю пахнущий хвойной смолой воздух, и поднимаю взгляд к небу. Это бог меня наказал… Не надо было сюда приходить и рисковать здоровьем сына. Что теперь будет? И как поведет себя Гаяне Ивановна? Она ведь может добиться, чтобы меня лишили родительских прав и забрать моего мальчика? А еще надо позвонить мамуле… Я поставила машину на въезде в переулок, но идти к ней сейчас нет сил… Ноги словно врастают в землю…

– Зоя, зачем ты вышла сама? Я бы помог, да и… – запыхавшись произносит Роберт. Зара скрывается за его плечом. Смущенно отводит взгляд, встречаясь с моим – почти обезумевшим от волнения… Видимо, объяснение с родственниками и гостями заняло немного времени.

– Хочешь, я подержу твои вещи? – предлагает она.

– Что? Нет, спасибо. Они не тяжелые, – сиплю в ответ.

Вдали слышится рев сирен скорой помощи. Роберт бежит навстречу, объясняет что-то водителю, помогает медицинскому персоналу вынести носилки, хоть в них и нет надобности. Мишка ноет и роняет головку на мое плечо.

– Мальчик дышит? – спрашивает врач, подходя ближе и бесцеремонно забирая Мишутку из моих рук.

– Да, но тяжело. И у него губы синие…

– Сатурация резко снизилась, какой-то из бронхов полностью закупорен. Сергеич, в детскую везем! – кричит водителю. – Сколько времени прошло после аспирации?

– Минут десять…

– Садитесь, мамаша. Документы есть какие-то? – гремит голос мужчины.

– Только мой паспорт. Но…

– Я отец мальчика, – слышится за спиной голос Роба. – Я все привезу в течение часа. Окажите помощь и поскорее.

– Да не вопрос. Вы едете с нами? Документы подождут, не волнуйтесь.

– Да, – без промедления говорит Роберт.

Мы садимся в старенькую «газель». Врач укладывает Мишутку на спину и накрывает его личико кислородной маской.

– Включай сирену, Сергеич. Серпантин забит отдыхающими, все с моря прутся! Когда уже через горы новую дорогу построят?

– А он… Он не умрет? Мы успеем? – хриплю я. Наверное, сейчас мое лицо напоминает по цвету мел.

– Зоя, он дышит, слышишь? – Роберт сжимает мою кисть и легко ее поглаживает.

– Довезем. Я детскую предупредил, они моют операционную. С сиреной быстро доедем, не боись, мамаша.

Сергеич вылетает на встречку. Сирена оглушительно воет, а мое сердце трепыхается в груди, как брошенная на берег рыба. Только бы успеть… Только бы сынок выжил…

– Успели. Даже раньше приехали. Посторонитесь, родители!