Тот, кого не люблю

Будь я на месте Киры, провалилась бы под землю от стыда… Роб на нее даже не смотрит – подхватывает Мишутку на руки и целует в пухленькую щеку. Поручает администратору собрать для нас корзинку с едой, а сверху положить бабулин пирог. Не муж, а золото… Или все это мне кажется?

– Идем, Зайка? – спрашивает Роб, опаляя меня взглядом.

– Я забегу в дамскую комнату, а вы идите, – улыбаюсь сдержанно. На самом деле мне хочется вопить от радости, улыбка норовит растянуть губы, но я себя сдерживаю.

Торопливо шагаю в туалет, а когда выхожу из кабинки, сталкиваюсь с Кирой… Глубоко вздыхаю и медленно направляюсь к раковине. Включаю воду и мою руки, делая вид, что ее нет рядом.

– Браво, детка, – произносит она и подходит ближе. Цоканье ее каблучков эхом отражается от прохладных стен. – Малыш, пирог… Прямо сплошное «мимими». Знала бы ты, как он кричал ночью! Он был таким ненасытным… У меня до сих пор ноги болят, я и сижу с трудом.

– Поздравляю, – равнодушно бросаю я, вытирая руки бумажным полотенцем. – Что-то еще?

– А этого мало? – Кира удивленно округляет глаза.

– Для меня да… Ничтожно мало. Уверена, вам стоит молчать о вашем увлечении, – произношу шепотом.

– Каком увлечении?

– Спать с женатыми мужчинами – словно подрабатывать общественным туалетом. О таком неприлично говорить. Это как… Обсуждать помойку, например. Я советую вам молчать о ваших приключениях.

– Ты больная? Или слепая от своей любви? Я тебе толкую об измене твоего ненаглядного Роберта, а ты… Мы с ним в Москве, мы с ним… Он меня…

– Ну и чего вы от меня хотите? Забирайте его, он не телок на привязи. Путь свободен.

Эх, мне бы сейчас бабулю с ее прибаутками… Она бы отбрила эту дрянь по самое не балуй!

– Свободен? – с сомнением в голосе произносит Кира.

– Да, абсолютно. Я буду только рада, если вам удастся растопить его сердце. Путь свободен. Можете охмурять его и использовать весь арсенал средств обольщения.

Похоже, Киру сбивает с толку моя реакция. Она туповато смотрит на меня, а потом протягивает:

– Хорошо, что сказала. Он вчера мне говорил, что у вас фиктивный брак, да я не поверила. Выходит, правда? Спасибо тебе, подруга. Успокоила.

Она улыбается мне… Искренне, от души, с нескрываемым облегчением. А я с трудом сдерживаю слезы… Вдруг, она сказала правду? Нет, такого не может быть, Роберт бы не вел себя так? И зачем я пошла в этот дурацкий туалет?

Бурчу наглой кобыле слова прощания и что есть силы дергаю дверь. Сглатываю противный ком в горле и выхожу на улицу, встречая улыбающиеся лица своих мужчин. Ох, бабуля, как мне сейчас нужен твой совет. Не понимаю, кто из них лжет? По глазам Роберта вижу, что не он… В нем столько нежности и нерастраченной страсти… Эта ночь была первой, когда он меня не любил… Вернее, не занимался со мной любовью. Боже, я так запуталась…

– А вот и наша мама пришла, посмотри, Мишутка, – улыбается Роб. – Зайка, садись и поедем. Все хорошо?

– Да, – бросаю я и юркаю на заднее сиденье.

– Садись рядом, – произносит Роберт. – Поболтаем, а Мишутка заснет.

– Я… Хорошо.

Роберт переплетает наши пальцы и смотрит с искренней теплотой. За окном мелькают горы, море, высокие ели, придорожные овощные лавочки. Так и в моей душе сменяются разные чувства – вера и неверие, любовь, обида, непонимание… Зачем он говорил с Кирой о нашей семье? Я с трудом держу себя в руках – хочется потребовать объяснений и закатить скандал. Но его горячие прикосновения останавливают, заставляя молчать…

Роберт сворачивает с трассы на узкую проселочную дорогу и сбавляет скорость. Едет к неприметному дикому берегу и паркуется на склоне. До моря рукой подать… На берегу покачиваются рыбацкие лодки, на железном ржавом мостике сидят рыбаки, а на берегу загорает молодая парочка – скорее всего, кто-то из местных.

– Мишутка заснул, что теперь делать? – со вздохом произношу я.

– Зой, можно тебя на минуту? – строго произносит Роберт. – Подойди ко мне.

Ну вот… Наверное, хочет рассказать правду? Признаться в измене и объявить о разводе.

– Говори сейчас, Роберт. Что значит это твое «на минуту»? Я вот, сижу рядом.

– Выйди из машины и подойди ко мне.

– Знаешь что! Если тебе так нужно, сам выходи и…

– Зайка, сделай, как я прошу.

Выхожу из машины, вдыхая пряный аромат моря. Ветер ласкает щеки, шевелит непослушные пряди, взвивает подол платья. Как же хорошо… Хочется продлить ощущение счастья и невероятной, будоражащей душу свободы… Подхожу к Роберту, переполненная решимостью высказать все, что о нем думаю, но тотчас оказываюсь на его бёдрах.

– Ах! Что ты делаешь? – шепчу, чтобы не разбудить Мишеньку. – Роберт, что ты…

– Раздеваю тебя, Зайка, – хрипло шепчет он, спешно расстегивая пуговки на моем платье.

– Там же… Там люди…

– Они далеко. Иди сюда, Зой. Я так… Хорошо, что ты приехала, Зой.