Тот, кому за державу обидно

– Извините, красавица, – ласково ответил старший, – но мы продукты не возим.

– Тогда, может, шубку для моего плеча? – игриво вильнула задом девица.

Старший в раздумье почесал затылок.

– В другой раз, красавица, если заказываете. Какую вам, норковую, скунсовую или еще какую?

– А какие за бугром нынче в моде?

– Там предпочтение отдают из искусственного меха: и легче, и дешевле.

– Понятно. А мне привезите норковую. Когда вы в следующий раз поедете?

– А вот этого мы пока не знаем. Наверное, через недельки две. Может, и раньше, а может, позже. Как вас зовут, красавица?

Девица куснула свою крашеную губку.

– Неля.

– А меня Василий Иванович.

На этом разговор и закончился. Водители поужинали, расплатились и, поблагодарив девицу, ушли к машине.

Выехали, когда уже стемнело. По-прежнему моросил дождь, и к ночи дымка стала еще плотнее. По скользкой дороге да при такой видимости скорость не разгонишь, а до Ставрополя еще не менее двухсот километров. Успеют ли до рассвета? Да и эта ли кафешка, где отслеживают дальнобойщиков и предупреждают налетчиков? Хотя, пока ужинали, к кафе подъезжали две иномарки. Пассажиры в зал заходили лишь на минутку, купили минеральной воды, сигарет и укатили в неизвестном направлении. А вот свои на стареньком и далеко не резвом автобусе не появлялись. Уж не испортился ли? Сколько раз Николай Васильевич обращался к начальству, чтобы заменили эту колымагу; пока, отвечают, средств не хватает. А одному Георгию справиться с бандой будет не просто. Да и что «макаров» против автомата…

Дорога, едва миновали Армавир, стала пустынной, но легче от этого не было. Свет фар дробился о мелкие капли и висевшую у самой земли дымку, расплывался и создавал впереди непроглядный, утомляющий ореол. Лишь в метре от колес можно было что-то разглядеть. Водители быстро уставали и часто менялись местами. Георгий пока не прикасался к управлению, сидел у правого борта, напряженно всматриваясь в желто-серую марь. Он тоже устал, временами его одолевал сон и, чтобы не заснуть, то курил, то жевал заморскую жвачку, проклиная бандитов и эту приторную резинку, вызывавшую временами тошноту. Но главное, не задремать, не потерять бдительность и не упустить момент, когда придется отстаивать право на жизнь…

И все-таки они уложились в намеченное для себя расписание. Станицу Успенскую проехали ровно в четыре утра. Погода заметно улучшилась, морось прекратилась, и дымка рассеялась. Вот тут-то все и началось. Не проехали пяти километров, как впереди заметили желтое пятно – свет фар. Когда приблизились, увидели легковушку, стоявшую на обочине и миганием фар подававшую сигнал остановиться.

Георгий нажал кнопку рации:

– Впереди машина метрах в трехстах. Подает сигнал остановиться.

– Сбавьте скорость и подъезжайте, – сообщили с автобуса.

Значит, их колымага не подвела.

Дорогу им преградили двое в камуфляжной форме. Один, усатый, с автоматом на шее, второй, лет восемнадцати, без оружия. Водитель трейлера, сидевший за рулем, сумел все-таки оттеснить их и выехать вперед «Жигулей» с синей полоской; встал так, чтобы преградить легковушке дорогу.

– Ти что, козел, не видишь куда прешь? Куда виехал? Как поставил машину? – заорал тот, что с автоматом.

– Так скользко, – стал оправдываться водитель. – Машина тяжело груженная.

– Тяжело! – передразнил усатый. – Вилезай, давай документы! – властно потребовал.

– Так у нас только что проверяли, у Успенской. Ваши коллеги-гаишники, – стал тянуть время старший.

– Врешь, ми только что там били, там никого не видели, – и вдруг усатый осекся, поправился, – и не должно бить. Вилезай, чего сидишь?!

Водитель не торопился выполнить распоряжение, опустил стекло и протянул путевой лист и водительское удостоверение.

– Ти что, не панимаешь русского языка? Тибе сказано – виходи!

Старший открыл дверцу, тяжело и неохотно спустился на землю. Георгий сунул руку во внутренний карман, где лежал пистолет, и снял его с предохранителя. Вылез из кабины с другой стороны. Увидел у «Жигулей» еще одного человека, с обрезом. Гаишников таким оружием не оснащают… А за рулем сидит водитель, мотор не выключает. Все ясно.

Мужчина с автоматом беглым взглядом окинул бумаги, спросил строго:

– Что везете?

– Коммерческий товар. В документах указано.

– Откривай! – Налетчик (теперь и старший убедился, что это никакие не гаишники) направился к задним дверям трейлера.

– Может, договоримся, начальник? Возьмите штраф и отпустите, – предложил водитель трейлера.

– Возьмем. Обязательно возьмем, – усмехнулся усатик. – Ви и скоростной режим нарушили, и чуть нас не сбили. Так что ви везете?

– Да так, шмотки всякие: одежку, обувку. Ничего интересного. – Старший достал из кармана ключ и направился следом за мнимым гаишником, давая понять, что готов выполнить распоряжение. К ним присоединился и Георгий.

Усатик покосился на него, сказал без прежней строгости:

– Хорошо, поскольку земляки, вижу, – кивнул он на Георгия, – согласны на штраф. С подорожными. Гони тищю баксов и катите дальше.

– Да откуда же столько? У меня всего триста пятьдесят осталось.